Посреди лагеря раскинулись высокие шатры. Собраны до конца были еще не все, но главный — королевский — шатер уже стоял, и на торчащем из центра крыши шесте развевалось знамя. У входа стояли стражники, а за их спинами Майя разглядела освещенное фонарями убранство шатра. Воздух был тяжел и жарок, по щеке девушки скользнула капля пота. Призвав на помощь всю свою отвагу, Майя приготовилась встретиться с человеком, которому она еще ребенком была обещана в жены.
Капитан показал стражникам у входа кистрель. Майя отвернулась, чтобы не видеть свой медальон в чужой руке, и взгляд ее упал на лошадей у коновязи. Был среди них и соловый жеребец Финта Кольера. Мысль о встрече в таких обстоятельствах пугала Майю, но, возможно, Кольер поможет ей сбежать? При воспоминании о танце она вновь ощутила легкое головокружение. Джон Гейт говорил, что Кольеру нельзя доверять, но Майя втайне надеялась на то, что охотник ошибся. В беседе с королем придется следить за каждым своим словом. Не хочет же она выдать Кольера.
Стражники развели в стороны полотнища занавеса. Первым, пригнувшись, чтобы не задеть головой складки ткани, вошел капитан. Обернувшись, он втащил следом Майю, мимо установленных у входа шестов. К удивлению Майи, шесты эти оказались не чем иным, как яр-камнями с зажатыми в зубах фонарями. От камней исходила сила. В шатре Давящее чувство присутствия Бесчисленных поблекло.
Пол был устлан медвежьими шкурами. Посреди комнаты стояла небольшая жаровня с потрескивающими углями. По Центру крыши имелось отверстие для выхода дыма. Ткань стен была светлого цвета с пурпурной отделкой и узором из странных цветов и рун.
В шатре были люди, но первым Майя заметила Финта Кольера. Судя по всему, казнь за измену ему не грозила. Человек, с которым он стоял рядом, имел с ним несомненное фамильное сходство — оба они были почти равного роста (Финт немного превосходил короля), красивые, темноволосые, широкоплечие. Вот только король выглядел немного моложе, одет был ярче и не скупился на украшения для собственной персоны, от серьги в правом ухе до колец на пальцах и усыпанной самоцветами шпаги на боку. Пояс, и тот был богато расшит драгоценными камнями.
Майя почтительно опустилась на одно колено и поклонилась. В животе у нее засосало. Ее мучили противоречивые чувства. Она знала, как следует вести себя при дворе в Дагомее, и гадала, сколько еще сможет умалчивать о своем истинном происхождении, не опускаясь при этом до прямой лжи.
