«Где ты, Майя?»
С его пробуждением Майя увидела все то, что его окружало. Он лежал в шатре. Его растолкал стражник, которого встревожило долгое молчание короля. Через кистрель у него на шее Майя ощутила всплеск страха, которым король, впрочем, быстро овладел. Догадка подтвердилась, иного объяснения быть не могло: отныне они связаны магией. Король принял из рук брата чашу, выпил и отдал несколько отрывистых приказов. Свита заволновалась.
— Где леди Марсиана? — спросил кто-то у короля.
Странно было ощущать вокруг себя шатер, который остался во многих часах пути отсюда. Короля снедала тревога. Он начинал подозревать, что, связав себя с Майей, совершил ужасную ошибку. Майя увидела его истинную натуру, увидела владевшую им бурю совершенно человеческих чувств, которые он скрывал ото всех, но не мог скрыть от нее. Она могла бы заглянуть ему в душу. Это было так просто. Он был беззащитен перед ней. Однако кистрель давал ему силу, власть призвать Исток и повелеть ему действовать. Но взамен Майя получала абсолютную власть над его разумом, мыслями, чувствами — надо всем без исключения. Она могла швырнуть его на колени, скрутить в бараний рог, сделать из него все, что пожелает. Она могла…
Майя содрогнулась, осознав, как сладки были эти мысли. Какой ненасытный голод они в ней пробуждали.
«Майя!»
Его мысль была робка и неуверенна. Майя чувствовала, как он тянется к ней, и знала, что без труда может ответить, и разделяющее их расстояние не будет в этом помехой.
Кистрель соединил их души. Лишившись его, Майя почувствовала опустошение, не находила себе места. Но когда кистрель надел он, сила Майи возросла многократно. Отныне черный узор будет расползаться по его груди, а на ее коже станет бледнеть и исчезать. Теперь Майя как никогда остро ощущала слияние, единство их разумов.
«Я чувствую тебя, — думал он. — Почему ты не отвечаешь? Ты едешь верхом, быстро. Мне как-то… не по себе. Очень странное ощущение. Ты меня слышишь? Я чувствую, что слышишь. Ответь».
Вслух он отдал очередной отрывистый приказ и выбежал из шатра. Майя чувствовала, как растет его гнев, а вместе с гневом — разочарование. Он проверил седло и выругал пажа, который седлал коня. Он коснулся сердца и накрыл ладонью кистрель.
«Ответь мне, Майя! Я чувствую, что ты… ты на востоке. Ты едешь к горам. Один из тамошних проходов очень опасен. Не ходи туда. Там живет чудовище. Еще никто не мог его победить».
Майе хотелось изгнать его мысли из своего разума. Она разорвала связь, объединившую оба сознания, и ощутила, как ходят мышцы несущей ее лошади.
