Была в этом рейде и другая цель. Слава деревенской ведьмы мне совсем не нравилась, не появись я на крещении, слухи пойдут еще больше — в такой маленькой деревне они расходятся очень быстро.
Так что, сцепив зубы, едва рассвело я явилась на берег, где уже собралась изрядная толпа. Большинство, как водится, явилось поглазеть, но были и те, кто уже, подпрыгивая, бегал у разожженного костра, завернувшись в белые простыни и полотенца. Отец Пантелеймон как раз помогал очередному герою выбраться из ледяной, плещущей черным на талый снег воды, когда я, спустившись по лесенке, обнаружила, что этим героем был участковый. Протолкавшись через толпу (это заняло довольно много времени, потому что здесь собрались почти все, кому за эту зиму пришлось помогать то сборами от кашля, то мазями от радикулита), я встала поближе к костру, собираясь сказать что-нибудь колкое, но не успела:
— Тетя ведьма, а вам разве можно купаться? — раздался звонкий детский голосок. Радостно гомонивший народ предвкушающе притих.
— Можно, деточка, — вздохнула я, неумолимо краснея под возмущенным взглядом Алексея Михайловича, который даже подпрыгивать перестал, застыв по ту сторону костра, как памятник римскому императору, завернутый в белую простыню.
— А вы не сгорите?!
Я перевела суровый взгляд на мечущуюся под ногами Ксюшку, которая теперь смотрела на меня со священным ужасом.
— Нет, но могу надрать уши одной не в меру говорливой девочке, — вкрадчиво пообещала. Но было уже поздно — в толпе зашумели, прикидывая, что будет с ведьмой, если ее окунуть в освященную прорубь.
— Ну, что встали? — ситуацию не то спас, не то еще больше усугубил отец Пантелеймон, подойдя проверить почему поток заблудших овец на очищение внезапно прекратился. Под его суровым взглядом народ разом примолк. — Или забоялись?! А ну…
— А вот у нас желающая, новенькая в деревне, пусть она идет!
Знала б я, кто это сказал — не поленилась бы в полночь поскрестись к нему в окошко! Но жесткий взгляд выцветших голубых глаз уже обратился ко мне.
Отказываться на глазах у всей деревни я не решилась — мало ли, костер близко. У нас, конечно, не средние века, но если они до сих пор верят, что ведьма от соседства со священником должна корчиться в страшных муках…
— Желаю, батюшка! Страсть как желаю! — громко заявила я и отправилась топиться.
— Алиса! — голос участкового потонул во всеобщем гомоне, а я, оказавшись у полыньи, начала раздеваться. Не планируя сегодня экстремального купания, оделась я тепло: колготки, теплые штаны, носки шерстяные, майка, водолазка, свитер под горло и тулуп с намотанным поверх шарфом, так что заняло это довольно много времени, но все равно недостаточно, чтобы успокоиться. Черная, словно нефть вода, плескала, обжигая босые ноги, взгляд отца Пантелеймона не сулил ничего хорошего, а я прикидывала, чем для меня это выльется. С одной стороны, он, конечно, не святой, с другой — сила у него была, то есть служил честно, с душой, так сказать, а оттого все обряды не просто формальности…
