– Тебе ведь нравятся звезды, Вайз, – сказал он так, будто заглядывал ей через плечо по ночам, когда, мечтая об иных мирах, она просматривала учебные модули памяти и выводила голограммы сверкающих во тьме точек, – серебряной звездной пыли, искр далеких солнц. – А может, ты их даже любишь.
Пинслип не знала, что ответить – он настолько застиг ее врасплох этим заявлением, что ей на миг показалось, будто в окутывавшем ее силовом поле холода возникает небольшая трещина. Она встала.
– Я ухожу, – сообщила она, все так же отводя взгляд. – Закатная пора заканчивается. Лучше тут не задерживайся, а то кто-нибудь тебя сожрет, дорогой мой Принц, – добавила она, стараясь заглушить иронией пробуждающийся в ее душе странный страх. Повернувшись, она начала спускаться по склону среди сверкающих жемчужин карбонов.
– Меня зовут Арсид, – сказал он, но она притворилась, будто его не слышит.
Она успела как раз до закрытия магнитного поля поселения. Не будучи особо мощным, оно играло скорее предупредительную роль, но чтобы через него пройти, требовались определенные усилия, а если срабатывала тревога, могли возникнуть проблемы. Пин миновала один из магнитных столбиков, все еще мигавший зеленым светодиодом, и ступила на ведшую в глубь долины каменную тропинку. Ее окружало множество домов из камня и дерева, возведенных поселенцами на месте обветшавших древних бетонных конструкций Старой Империи.
Поселение Тартмана было построено в виде концентрических кругов, окружавших Обелиск-66, как называли блестящее, похожее на башню строение, уходившее на сотни метров под землю, где искусственные коридоры перерастали в гроты и фрагменты уничтоженных временем сооружений. Если Иные действительно существовали, то тысячи лет назад наверняка их обитала здесь целая тьма – Научный клан был убежден, что вся планета пронизана подобными руинами, словно сыр – дырами. Имелась даже гипотеза, что евромы, как их называли, вообще не выходили на поверхность, а окутывавший планету туман то ли был для них вреден, то ли являлся последствием некоей древней химической войны.
Отец Пинслип, Кантит Вайз, считал подобные теории чушью, замечая, что мало какая планета требовала столь ничтожных усилий для терраформирования, проведенного еще во времена Старой Империи. Соответственно, утверждал он, евромы должны были биологически во многом походить на людей, а значит, могли жить и на поверхности. Так или иначе, тайна тумана и руин ушла вместе с ними – при раскопках не удалось найти ни одного тела Иных, даже фрагмента скелета или тканей. Вероятно, Машины прекрасно справились со своей задачей во время Великого исхода, или, как именовали его другие источники, Великого изгнания, когда победа человечества была уже предрешена, а Иные были изгнаны за Галактическую границу – если, конечно, источники говорили правду.
