Коэн, как и многие другие участники сообществ гиперакузии и мисофонии, убеждена, что связывать эти состояния с психическими заболеваниями нельзя. Она приводит в доказательство работу Оге Мёллера, невролога из Техасского университета, который считает, что мисофония – это «физиологическая аномалия», связанная с крошечными волоскообразными нервными клетками и циркулярными каналами жидкости в ухе или с самыми крошечными костями в организме – теми, что расположены за барабанной перепонкой. Когда звуковые волны заставляют перепонку вибрировать, она приводит в движение косточки и посылает волны через циркулярные каналы, передавая колебание волоскам, которые переводят его в электрический сигнал, посылаемый через нервы в мозг, чтобы он мог быть «услышан». Любое звено этого тонко настроенного механизма может выйти из строя, став причиной нарушений слуха. Для Коэн и других представителей сообщества чрезвычайно важно, чтобы остальные узнали: причина патологии кроется в ухе, а не в мозге.
В некоторой степени звуки могут вызывать висцеральные реакции у многих людей. И для этого вовсе не обязательно страдать мисофонией. Слово moist – влажный (далее именуемое просто «Словом») – является универсальным примером явления, известного как «отвращение к словам»{60}. Это Слово относится к небольшой группе ненавистных слов (slacks – слаксы, luggage – багаж), которые – в отличие от негативно заряженных понятий – безобидны по смыслу. Двадцать процентов американцев сообщают, что звук Слова для них так же неприятен, как скрежет ногтей по школьной доске{61}. В рамках исследовательского сотрудничества между Оберлинским колледжем и Университетом Тринити, которое называют «первым научным исследованием феномена», психологи пытались определить, что приводит к висцеральному отвращению к Слову. Они выдвинули гипотезу, что некоторые звуковые комбинации раздражающе действуют на мозг. Так, в случае Слова, это «oy» в сочетании с ss и tt. Они также предположили, что нам кажутся неприятными слова, при произнесении которых мы задействуем мимические мышцы, участвующие в формировании гримасы отвращения. Но в итоге ученые обнаружили, что ненависть к Слову связана не с его отдельными звуками, а с возрастом человека, наличием неврозов и брезгливостью.
Сейчас Коэн работает в Hyperacusis Research – некоммерческой организации, занимающейся исследованиями боли, вызванной шумом. В отличие от мисофонии, гиперакузия – это состояние, когда повседневный шум начинает восприниматься как громкий и причиняет боль. На конференции отоларингологов в Балтиморе организация поделилась историями нескольких людей с гиперакузией, включая часть предсмертной записки одного бывшего музыканта, которому было всего 36 лет: «Сегодня я ехал в метро с берушами в ушах. Напротив меня сидел человек с iPod. Даже сквозь беруши мне было слышно музыку, льющуюся из его наушников, и мне она казалась оглушительной. Никто не в состоянии понять, что со мной случилось, разделить мои отчаяние и горе, постоянно меня гнетущие. У меня не бывает спокойной ночи, хорошего дня, приятных выходных или отпуска, жизнь – сплошное мучение. Куда бы я ни пошел, для меня там слишком громко».
