. Такую же оценку творчеству философа дает В.Ф.Асмус
[7]. Начиная с 60-х годов марксистские историки философии, как советские, так и зарубежные, более детально исследуя особенности мировоззрения Кузанца, выявляют ряд новых прогрессивных элементов его учения и обосновывают положение о наличии в этом учении пантеистической тенденции, трансформация которой в ходе развития философии привела в конце концов к материализму Нового времени
[8].
Пантеистическая тенденция в философии Кузанца, отчетливо выраженная в тезисе «творец и творение суть одно и то же» («О даре Отца светов»), далека от полного отождествления природы и Бога Спинозой (1632-1677): Бога Кузанец мыслит как нечто более совершенное по сравнению с природой, но составляющее ее разумное основание. Тем самым «смягчается» противопоставление Бога как внешней причины природе. Пантеистические положения учения Кузанца отчетливо выражены в его ранних работах («Об ученом незнании», «О предположениях», в малых произведениях 1445-1447 гг.). «Единство есть все вещи», «все вещи суть само единство в единственном максимуме», воскрешенное Анаксагорово положение «все во всем, любое в любом» и другие подобные выражения весьма характерны для этих работ. Однако дело не только в них. Пантеистическая тенденция философии Кузанца внутренне связана с основными элементами его философской системы — с диалектической идеей взаимосвязи всего сущего, учением о совпадении противоположностей, о свертывании мира в Боге и развертывании Бога в мир, с идеей единой сущности мира и Бога, мистическим учением об обожествлении человека, в процессе познания Бога. На внутреннюю связь принципа совпадения противоположностей и развертывания мира из Бога, с одной стороны, и пантеизма, с другой — справедливо указывают немецкие марксисты M. Бур и Г. Барч, а также венгерский марксист Пал Шандор.
В основе онтологии Кузанца лежит учение об абсолютном максимуме и минимуме и их совпадении в едином, развитое в первом и главном его философском сочинении «Об ученом незнании». Абсолютный максимум — это не что иное, как одно из наименований Бога в учении Кузанца. Следует отметить, что Бог у Николая лишен антропоморфных черт христианского Бога. Кузанец называет Его «неиным», «бытием-возможностью», «самой возможностью» и т. д. Однако независимо от названий сущность Бога трактуется им одинаково: это бесконечное единое начало[9], вне которого ничто не существует; оно не может быть ни постигнуто, ни названо. Такое понимание Бога имело своим источником неоплатоническую интерпретацию божества, а также отрицательную теологию.
