Теплоход разворачивался, и вскоре с правой стороны концертного зала зажглись витражи. Цветные пятна заиграли на зеркальных стенах, запрыгали по рядам бутылок, отразились на потолок. Вместе с тем сгустились сумерки, и были они такими же тягучими и сладкими, как ликер. Краем глаза Оля заметила, что в бар ввалилась веселая, уже основательно нагрузившаяся компания. Трое парней: один — высокий, другой — патлатый и третий — коренастый крепыш, которого приятели называли Боханом. Парни расположились у барной стойки и сразу заказали по рюмке. Бохан уставился на Ольгу с самым вызывающим видом. Подмигнул заговорщицки, с намеком. Оля отвернулась.
— Что же такое змея?
— Вы у меня спрашиваете?
— У кого же еще, мое золотко?
— Ну, змея — это… Тварь привередливая, — выпалила Оля. — Какой же это символ мудрости, если я ее запросто обманула?! Теперь жрет карасей как миленькая!
— Каких карасей? — удивился Оболенский. — При чем здесь караси?
— А при том! Змея тоже кушать хочет! Ее кормить нужно. Мышами или крысами. А эта сволочь на мышей даже не смотрела. Ей только своих подавай! Каннибализм какой-то! Питается, гадина, исключительно своими собратьями: удавами, гадюками, другими кобрами… Из тех, что послабее. Это же королевская кобра! Гамадриада! Они жрут только себе подобных. А где мне столько змей набрать? На Птичьем обыкновенного ужа и то достать невозможно! Вот и пришлось ее обманывать. Вместо змеи кинула ей угря. Она и слопала. А через полгода и вовсе на карасей да лягушек перешла. Голод — не тетка. Верно, а?
— Верно. Но… Хм… Вообще-то я задавал свой вопрос, имея в виду иные характеристики, не гастрономические.
— Извините… Значит, я вас не поняла. По мне, змея как змея. Ужасная и опасная, злая и коварная… А я ее не боюсь. Опасаюсь, не более того. Вот так.
— Ах, лебедушка моя! Ты наделяешь змею всеми набившими оскомину качествами. Ужасная и опасная, злая и коварная… Еще миг, и ты скажешь, что змея — это сам дьявол во плоти.
— Вполне возможно. Потанцевали бы вы с мое вокруг корзины!.. Обычно мне понятно, как кобра собирается себя вести. Но иногда на нее такое находит!.. Ну точно дьявол! Так и норовит укусить.
— Сам дьявол? Но ведь это полнейшая чушь! Глупость! Извини меня, голубушка, но жалкое пресмыкающееся не может быть символом дьявола, потому что никакого дьявола нет и в помине, что бы там ни говорили эти изуверы в сутанах! Потому что это именно они сами придумали и воспитали дьявола! И поставили его себе на службу! Дьявол — миф, пустая выдумка лживых святош! О, они знали, что делают! Ведь все народы без исключения поклонялись змию. Все! Египет, Индия, Греция, Рим… Весталки танцевали со змеями в руках, пифии вопрошали змей о будущем, жрецы называли змея создателем сущего. А ты говоришь: дьявол!
