Нос его налился багрянцем, даже, казалось, изогнулся орлиным клювом. Значит, проняло. Сейчас начнет вить гнездышко и брать бедную девушку под свое крыло.
— О, зачем же так огорчаться, Аня?! Ну-ка улыбнитесь! У вас чудесная улыбка. И не нужно слез. Здесь и так слишком много соленой воды.
Анна рассмеялась.
— Ах, Вадим Владимирович!.. Какой вы шутник!
— Просто Вадим. Договорились?
— Конечно.
— Давайте спустимся в бар, — предложил Оболенский. — Думаю, бокал хорошего вина развеет ваши печали. Не скрою, вы меня заинтересовали. Кто вы? Искусствовед? Певица? Поэтесса? Душа у вас чуткая и ранимая. О, конечно же, вы — наяда, богиня морских глубин, существо таинственное и мистическое? Я угадал?
— Почти. Я — фотограф.
— Ага. Аккредитованы?
— Нет. Я, так сказать, свободная художница. Работаю на разных заказчиков.
Улыбка моментально слетела с губ Оболенского. Даже нос потерял орлиный изгиб и напоминал теперь утиный клюв.
— Значит, не аккредитованы?.. М-м… Как же так?!..
Это был критический момент. Если Оболенский поймет, что эта встреча не случайна, он и близко не подпустит Аню к «мисс России». Для него Таня Кустодиева — это удачно вложенный капитал, который должен принести баснословную прибыль. Каждая рекламная фотография Тани — это звонкая монета, и Оболенский не позволит всяким свободным художницам запускать руку в свой кошелек.
— Вы, наверное, никогда не занимались фотографией, — будто не замечая неловкого молчания, воскликнула Аня. — Это огромный мир, таинственный и мистический, — здесь я должна с вами согласиться.
— Что же в нем мистического?
— Профессиональный фотограф, как Фауст, пытается остановить прекрасное мгновение. Иногда это получается. Разве это не мистика?
Оболенский улыбнулся, покачал головой. Наивный вид Измайловой убедил его в беспочвенности подозрений. В конце концов, половина пассажиров теплохода — профессиональные фотографы. Что удивительного, что он натолкнулся на одну из них.
— У нас с вами несколько разные понятия о мистике, — сказал он, — но то, что вы говорите, тоже заслуживает внимания. Но что же мы стоим?! Вперед! Нас ждет сухой мартини. Кстати, вы приглашены на бал?
Он взял Аню под руку и повел ее вдоль сетчатого ограждения к переходу на нижнюю палубу.
— Ох уж, эти женщины, — пробормотал Юрик, провожая их взглядом. — Разве ж можно с ними связываться?!
Он удобнее разлегся в кресле и задремал, зная, что Измайлова вырвет у Оболенского согласие на несколько рекламных снимков, а значит, вскоре предстоит работа и будет уже не до сна.
