— Почему Эрлах помогает нам? Ему плевать, что мы рискуем чужими жизнями, выпуская тварь? — улучив момент, догоняю Нааса. Мы оставляем тропинку, и теперь спотыкаемся об узлы корней и налетаем на просевшие в мягкую почву надгробия. Парень светит то под ноги, то вперед. Позади с шорохом продирается сквозь траву Кан.
— Дани знает о Плутоне больше нашего. Он вообще все про всех знает и с успехом этим пользуется. Там какие-то свои дела, суть которых мне не особенно понятна. Может, потом расскажет. Сегодня было не до расспросов. Без его помощи мы бы не справились, так что — согласился и отлично.
— Он сильный маг?
— Он потрясающий техник, хоть учился на искателя. Уже на втором году в Университете стал капитаном, и до сих пор держит должность. Разбирается в чарах лучше большинства задротов из четвертого блока, — парень, коротко оглянувшись, шепчет:
— Заметила, его часто зовут вторым именем? Как Советника. Первое отбрасывается во время церемонии назначения. Мы все думаем, что Дани однажды возглавит Совет. И Университет, соответственно. По праву крови: его предки были драконоборцами и традиционно управляли орденом. Таков закон. Если Дани попадет в Совет, то автоматически должен быть признан Главой. Поэтому Гофолия его на дух не выносит. Не вздумай назвать Даниеля Эрлахом перед руководством.
— Сложно попасть в Совет? — о людях, входящих в него, говорят с уважением, если не страхом.
— Почти нереально. Новые Советники назначаются общим голосованием, но в прошлый раз результат явно подтасовали. Цирта ни хрена не должен был победить. Он неплохой парень, но Олаф гораздо лучше — и это не только мое мнение. Дани тогда отсутствовал, иначе выбрали бы его. Мы думали, он погиб.
Не повезло или подставили: поздно вернулся, упустил шанс. Ведь помимо таланта к колдовству и мозгов надо, чтобы кто-то из текущих Советников помер, а живут они долго, — Наас морщится. — Троим уже за сотку перевалило.
— Значит, скоро место освободится, — негромко комментирует Тони.
— О, замолчите! — стонет Айяка. — Скоро наши места освободятся! Не в последнюю очередь, благодаря Эрлаху!
— Не драматизируй, — Эрлах исчез из поля зрения. Лучи беспомощно дырявят темноту. Но вскоре трава обрывается, и мы выпадаем на поляну — идеальный круг поникших стеблей. Даниель присел у памятника, ровно в центре, на проплешине пустой земли. Сброшенный плащ наполовину скрывает камень с именем Советника. Мужчина остался в коричневой, в тон брюкам, жилетке и белоснежной рубашке с закатанными рукавами. Ловко орудует чем-то вроде шила, вычерчивая в пыли сложную систему знаков.
