— В секту под названием «потерянное поколение», — бодро сообщил я тете Жанне. — Или вы теперь не смотрите дневные ток — шоу? Там через день вещают о том, что мы, дети рубежа веков, совсем ни на что не годны в этой жизни. Так что одна у нас с вашей дочерью секта, пропащие мы с ней. Ну и с остальными «миллениалами» тоже. За компанию.
— Ты все такой же шутник. — Неподдельное волнение из голоса пропало, сменившись притворной естественностью. — Отвыкла, отвыкла! Поймал ты меня!
— Есть такое. — Ключ провернулся в замке. — И все — таки — чем могу служить?
Воронецкая влетела в прихожую, чмокнула меня в щеку и снова помахала пакетом.
— Привет, пупсик, — невероятно весело прощебетала она, а после похлопала меня по животу. — Ты опять голенький? Ох, Валера, не кончится это добром, быть кому — то оседланным! И — и—ихххха — а—а — а! Ладно, умывайся и дуй на кухню!
— Это у тебя там кто? — заинтересовалась собеседница. — Женщина?
— Именно, — подтвердил я. — И, как мне кажется, вас этот факт должен радовать.
— Почему? — озадачилась тетя Жанна.
— Потому что вам, насколько я понял из ваших слов, небезразлична моя судьба. Согласитесь, было бы куда хуже услышать, что меня хочет завтраком накормить мужчина. В наше политкорректное и толерантное время подобные экзерсисы не редкость. Мало того — они уже становятся нормой. А так ваша душенька спокойна, сын старых друзей сбился только с карьерной дороги, но гетеросексуальную не покинул. Это ли не повод для радости?
— Повод, повод. — Надоело юлькиной маме играть в добрую тетю, теперь я это отчетливо слышу. И слава богу. — Вот что, Валерий. Скажи — ка мне, что у тебя с моей дочерью произошло?
— Соитие, — честно ответил я. — По взаимному согласию и неоднократное, уж простите за подробности. Но было это так давно, что мне самому сказанное кажется неправдой.
Наверное, все это звучит довольно грубо и цинично. Да просто наверняка так оно и есть, но… Не буду я бисер перед ней метать, поскольку являюсь личностью далекой от политики всепрощения. Я не забыл всего того, что она говорила за моей спиной, точно зная, что мне все передадут, и испытывала от этого немалое удовольствие.
Юльку, правда, палить не стал, ни к чему ей знать, что наш последний «романтик» имел место быть совсем недавно. Просто она ведь потом дочери все жилы вытянет, я ее знаю. Нет, если верить самой последней смске Юльки, мы теперь стали друг другу чужими, но это не отменяет предшествующие годы.
