— Именно, — кивнул Ласло. — Вот в его окрестностях нам и предстоит отыскать то, что спрятал мой дядя. Если, конечно, ты согласишься это сделать.
Недалеко. Ну относительно, разумеется, особенно если учесть, что ехать придется по вечно стоящей в «пробках» Ленинградке. Но могло быть и хуже. Тверь, Бологое, далее везде. Прекрасные города, дивные места, но под категорию «туда — обратно» они подходят куда более условно.
И только одно мне не давало прямо сейчас ударить по рукам с мадьяром. Нет — нет, не то, что я его толком не знал, поручительство Абрагима дорогого стоит. Я хоть и вижу аджина второй раз в жизни, уже отлично понял, что свою репутацию он бережет, как восточная девушка невинность. Случись что со мной, его доброму имени будет нанесен большой урон, так как шила в мешке не утаишь. Все заинтересованные лица очень быстро узнают, кто приложил к этому волосатую лапищу.
Речь о другом. Почему два моих коллеги отказались от этого дела? Потому что не захотели ехать в Россию? По причине мизантропии и человеконенавистничества? Или на то были другие, более веские поводы, о которых я не догадываюсь, по причине собственной необразованности в делах мистических и тайных?
И самое обидное, что и посоветоваться — то не с кем. Все, кто что — то могут знать, играют в свои игры и мигом сделают меня разменной монетой в торге с тем же Ласло. И снова я стану таскать каштаны из огня для кого — то другого. Кого угодно, только не для себя.
А мадьяр молчит и улыбается. Прямо Джоконда, а не человек.
— Понимаю твои сомнения, — сообщил он мне, заставив на секунду подумать, что последняя мысль была произнесена вслух. — Ты меня не знаешь, и, разумеется, мне не веришь.
— Я за него ручаюсь, — ухнул, как филин, Абрагим. — Моего слова тебе хватит, Хранитель?
— Более чем, — отозвался я.
— Нет, мы сделаем по — другому. — Ласло сунул руку за спину, и секундой позже я увидел у него в руке нож. Небольшой, с узким, чуть изогнутым лезвием и с белой костяной рукоятью. — Пусть все будет честно.
Мадьяр не поморщившись полоснул себя по руке, на стол закапала кровь.
— Ух! — чуть зажмурил глаза я. — Да ты резкий парень. Так — то уж не стоило.
— Стоило, — заверил меня он. — Мне надо, чтобы ты не удар в спину ждал, а делал то, что умеешь лучше других. Просто потому, что кроме тебя, мне никто не поможет.
Он провел ладонью над скопившейся на пластиковой поверхности стола кровью, и та вдруг вспыхнула светлым, почти белым пламенем.
