. Несмотря на крайнюю скудость данных, которые позволяли бы судить о характере развития колоната во II—III вв., все же можно проследить общую тенденцию к усилению зависимости колонов от собственников и арендаторов имений. Эта тенденция выражалась, в частности, в развитии системы отработок. В lex, содержащемся в надписи из Хенхир-Меттиха, колоны обязываются предоставлять арендатору по шесть рабочих дней в год во время пахоты и жатвы, а также для прополки. Поскольку в соответствующей части надписи нет ссылки на lex Manciana, можно предположить, что в более древнем обычае нормы, {132} относящиеся к отработкам, отсутствовали
[323]. Несомненно, эти положения отражают бóльшую степень зависимости колонов, чем уплата оброка: колон рассматривается как лицо, обязанное собственнику или арендатору работой в его личном хозяйстве. Жалобы колонов императору, известные по надписям конца II в., показывают, что съемщики имений произвольно увеличивали количество отработочных дней, установленное первоначальными нормами. Характерно, что в одной из этих надписей — из Газр-Мезуар (CIL, VIII, 14428) — сами эти нормы равняются уже 12 дням в году. Колоны Бурунитанского сальтуса выступают в надписи как незначительные слабые люди (homines rustici tenues), зависящие от произвола съемщика. Но у государственных колонов все же была возможность апеллировать к императорским властям. Колоны же частновладельческих имений, очевидно, были еще более бесправны.
Приведенные данные показывают, что развитие колонатных отношений в Африке в период, предшествующий установлению домината, создало в общем благоприятную почву для насаждения крепостного колоната, которое практиковалось позднеримским государством. В тот период, когда колон был юридически прикреплен к земле и тем самым официально признан лицом, подчиненным власти землевладельца, его фактическое отношение к последнему уже представляло собой достаточно явно выраженную личную зависимость. В то же время данные африканских источников не могут подтвердить точку зрения об особо благоприятном положении африканских колонов IV— V вв., о наличии у них юридического статуса, якобы отличного от статуса колонов других провинций, и т. п. Наиболее характерные черты позднеримского колоната как юридического института — прикрепление колонов к земле, подчинение их в правовом отношении собственникам имений — достаточно отчетливо прослеживаются в Африке. У Августина мы находим следующее общее определение колонов: coloni, qui condicionem debent genitali solo, propter {133} agri culturam sub dominio possessorum
