Заметим, что описанное сибаритство, граничащее с разнузданным гедонизмом, вполне сочетается с леденящим кровь рассказом Виктора Витенского о жестокостях вандалов в Африке, приведенным выше. Современные петербургские авторы В. Беньковский и Е. Хаецкая, в 1996 году написавшие роман «Атаульф» о древних германцах и тщательно исследовавшие предмет, замечают:
«Вандалы представляются людьми, падкими на экзотику, на все странное, необычное, красивое. К примеру, великолепной представляется мотивация разграбления Рима: месть за Карфаген! Какое дело, казалось бы, германцам до Карфагена, не говоря уж о том, что бедный Карфаген был разрушен за шестьсот лет до разграбления Рима Гейзерихом. Все равно что мстить республике Татарии за монголо-татарское иго. <...> В реконструкции В. Беньковского „типичный вандал" падок на экзотику, лукав, не столько отважен, сколько хитроумен, склонен к изящному, пронырлив и, в принципе, неудачлив»[4].
Даже сословный состав населения в королевстве вандалов остался прежним. Король и знать не вмешивались в экономическую и повседневную жизнь подданных. Очень скоро германские черты вандалов растворились в латинском море самых процветающих провинций империи. Римское влияние оказалось не под силу одолеть даже самым заклятым врагам государства.
В октябре 439 года в Рим пришло известие, что вандалы взяли Карфаген. Гейзерих приурочил свое нападение ко дню Консульских игр, когда все жители города собирались в цирке. Вандалы вошли в город, не встретив сопротивления, и первым делом запретили кровавые зрелища, при этом не тронув ни театральные пьесы, ни поэтические состязания — им это было любо и близко с сердцу.
Понятно, что, захватив Карфаген, вандалы обзавелись флотом, а морскую практику они постигли еще в последние годы пребывания в Испании Восточный император пробовал побороться с германцами на море, но против римского флота захватчики выставили карфагенский — то есть флот, создание которого профинансировала империя! Теперь западную часть Mare Nostrum контролировали варвары.
Чтобы предупредить высадку неприятеля в испанские и итальянские порты, Валентиниан III приказал привести в порядок оборонительные сооружения городов, пригрозил казнью укрывателям дезертиров и разрешил всему мужскому населению носить оружие. Эти меры не помогли. Гейзерих подготовил набег на Сицилию, захватил ее и ограбил.
Аэций в это время собирал наличные силы. Их у Запада, непрерывно воюющего уже более 30 лет и обедневшего людьми и золотом, было немного. Пришлось снова просить помощи Константинополя. А тем временем угроза ширилась: в Испании в 439 году свевы, которые несколько лет вели мирную жизнь, захватили Мериду в Лузитании, в 440 году пленили комита Цензония (он замещал на Иберийском полуострове Аэция), а в 441 году захватили Севилью, Бетику и Картахену. Оживились и мятежники-багауды, внезапно захватившие Тарраконскую Испанию.
