Такими или примерно такими словами сформулировал академик свое представление о состоянии управления в стране, и пришел к выводу, что систему управления необходимо менять. Как? Он не произносит слова «рынок», но это понятие вытекает из всего им сказанного. Невозможно управлять многосложным механизмом по-старому, никакие госпланы и госснабы с этим не справятся, если бы даже в их распоряжении оказалась электронно-вычислительная машина размером с …Московский государственный университет. Да, академик не понимал рынок, как его поймет Гайдар, но, безусловно, он не просто допускал, но и настаивал на внедрении рыночных элементов в социалистическую экономику. Позднее эту мысль выскажет истинный демократ академик Сахаров, назвав частичное и мягкое проникновение рыночных элементов в социалистическую экономику конвергенцией.
И теперь о несчастном времени Горбачева… Противоречие между производительными силами и производственными отношениями к этой поре достигли предела. Косыгинская реформа (разрешили предприятиям создавать фонды материального поощрения, развития) быстро исчерпала себя. Требовалась большая свобода, разгосударствление (в первую очередь в сферах торговли, бытового обслуживания), разрешение частной собственности. Требовалась замена игрушечного соревнования настоящей конкуренцией, а она невозможна в экономике, где действуют директивные, назначенные сверху цены и административное распределение произведенного продукта. И при Брежневе необходимость реформ осознавали, но испугались, свернули косыгинские преобразования.
Горбачев решился. И какую же смелость, мужество (а может, безрассудство?) надо было иметь, чтобы попытаться поставить экономику на новые рельсы! Да еще решиться на преобразования в момент, когда на страну упала страшная тень: резко вниз пошли цены на нефть и газ. Они упали до 12–14 долларов за баррель. Валютные поступления в 1985 году уменьшились в три раза, в 1986–1988 годах бюджет недополучил 40 миллиардов долларов. А ведь те доллары – не нынешние… Снизился экспорт оружия на два миллиарда долларов. В 1988 году бюджет был сверстан с дефицитом в 60 миллиардов рублей, к 1990 году государственный долг составил 400 миллиардов рублей (почти 50 процентов ВВП).
Западные банки всполошились, стали вносить СССР в список ненадежных должников. Условием кредитования выдвинули требование перехода к рыночной экономике. При росте денежной массы были опустошены прилавки магазинов; из учитываемой тысячи видов товаров в свободной торговле осталась десятая часть.
