— Кстати. Как там батюшка?
Далька фыркнула.
— Разве я бы могла веселиться, если бы с ним что-нибудь случилось? Земля вступилась, хоть и не родной. Оклемался. Выкарабкался. Все-таки эти дураки из Джоктского Совета никак в толк не возьмут, что королевскую семью сама земля поддерживает, да?
— Ну… — протянула я, и взъерошила Дальке волосы, — Конечно. Дураки.
Правда, я опасалась, что батюшку они выбрали не просто так. Он же из Хегса, магия Талиманской земли могла и не сработать…
Однако, к счастью, прожил он здесь уже долго, помог родиться трем наследницам… видимо, все-таки укоренился, прижился. Повезло.
Талиманская земля приняла своего монарха… Своего пьющего, слабого, обозленного монарха. Однако могла и не принять. И что бы тогда было? Страшно… Даже если учесть, что мы видели батюшку даже реже, чем матушку, и он не стремился с нами общаться, предпочитая нашему обществу общество винных бутылок: они его гораздо лучше понимали. Но все же…
Этими переживаниями я с Далькой делиться не собиралась. Разве что с Лером, если доведется поговорить об этом наедине. Все-таки когда Совет доказывает, что может учиться, это пугает. Но вряд ли Лер знал об этом столько же, сколько я.
Он знал гораздо, гораздо больше.
Я неожиданно задалась вопросом: а подержит ли меня земля в случае чего? Или просто не заметит, как не замечают многие другие?
— Лика, — задумчиво протянула сестренка, — Они, конечно, дураки, но как Лер будет выкуривать их из нашего дворца, если здесь сидит? Я не понимаю, вот.
Я тоже не очень понимала, но попыталась объяснить как можно увереннее.
— Он оставил во дворце доверенных людей. Понимаешь, если он перевернется во дворце, то будет… страшно. Поэтому ему нельзя там быть. Сейчас, по крайней мере. Ты же не хочешь, чтобы он… исчез?
— Тебе все страшно.
Я резко встала и начала переодеваться. Хватит, набегалась в ночнушке. Далька серьезно кивнула. И вдруг ее кошачьи глаза расширились, зрачки сузились. Она ткнула в меня тонким пальчиком.
— Трещина!
— Что? — недоуменно спросила я.
— У тебя трещина. Вот такенная, черная, широкая… Вот тут, в груди, змеится по шее и по лицу тоже зигзагом. И ты кончаешься. Я вижу. Я ведаю. Чуть нажать, и…
Далька испуганно отдернула руку.
Я провела рукой о лбу. Вполне нормальная гладкая кожа. Чуть шелушится, кажется, я все-таки сгорела на солнце, пока Фанти меня тащил…
— Тут душно, наверное, надо открыть окно…
— Я серьезно! Я правду! Я вижу! Ты треснутая!
— Да, — согласилась я, — треснутая. На всю голову.
