Отрицательно помотав головой, я вызвала разочарованный вздох Осирис.
Свесив ноги, Эли села. Елена Марил внимательно пересчитала все свои пакеты и собрала все свои инструменты. Оглядевшись еще раз, кивком указала на место рядом со мной.
— Присяду?
— Да.
Марил села на самый край, стараясь держаться подальше, удивленно посмотрела на Эли, не отпускающую мою руку. Сковывающий меня страх, наконец, стал уходить.
— Ведь ничего не нашли, правда? — я усмехнулась, глядя в глаза Осирис.
Девушка подняла нос, от чего он, казалось, стал вздернутым еще сильнее. Достаточно милая. Белая майка стала серой от пота и пыли, но это нисколько не портило красоты девушки. Показная брезгливость. Еще один человек, который чихать на самом деле хотел, некромант я или нет. Просто так принято — брезговать и бояться. Зная ее двух старших сестер могла с уверенностью сказать, что те бы без защитного костюма и пары бокалов шампанского и в комнату не вошли. Даже под страхом смертной казни.
— Это пока не нашли. Только пока, — не стала врать мне Елена, — я думаю, что мы просто не знаем, что именно искать. Для этого ты и нужна нам, Вел, — и, пристально посмотрев мне в глаза, добавила, — только для этого.
Эли прыснула и мы обернулись на нее. Девушка с самым отстраненным видом расправляла на коленях ткань сарафана. Я приподняла бровь, но подруга просто покачала головой, застегивая на ноге сандалий.
Подхватив свой чемоданчик, Елена ушла, покачивая бедрами в самом грациозном смысле этого слова. Если, конечно, к таким формам вообще можно было применять хоть какие-то приличия.
Не успела ее фигура исчезнуть, как в комнату влетел взъерошенный Бен Хани. Окинув помещение взглядом, Ра кинулся к своей жене, грубо отпихнул меня в сторону. От неожиданности я врезалась плечом в шкаф. Чертова мебель. С ним точно нужно что-то решать.
— Поосторожнее нельзя, — пробурчала я обеспокоенному мужчине, потирая ушибленное плечо.
Взгляд Бена мне совсем не понравился. Ненависть. Отрешенность. Брезгливость. Его гнев обрушился на меня горячей волной. Я не смогла удержаться и сделала глоток. И, черт, Бен почувствовал. Лишь на секунду промелькнул страх, тут же сменившийся отвращением.
— Бен, стоп, это же я…
И не успела я продолжить, как слова полетели мне в лицо.
— Убери от меня свои грязные щупальца, Валери. Клянусь Всевышним, если я еще раз увижу тебя рядом со своей женой — я оторву твою бестолковую башку и скормлю собакам.
В голосе Ра не было ничего, кроме неприкрытой ненависти. Бен даже не пытался скрывать свою злость. В грудь словно вогнали кол. На секунду, показавшуюся вечностью, мне стало нечем дышать. Звук пощечины отрезвил меня и ошарашил потирающего лицо Бена.
