– Что за дурацкий ответ?! – чувствуется, что Марта с другой стороны на взводе. – В общем, сейчас в городе поднимается паника. Зафиксировано три прорыва. Один в метро, один в москва-сити, на верхних этажах, кстати, предположительно по твоему профилю.
– Это какому?
– Там непонятная хрень, думаю, что связано со стихией ветра.
– Марта, а ты не боишься так смело это здесь писать? – спросил я то, что беспокоило.
– Сейчас не до суеты. В городе, по приблизительным оценкам, больше тысячи погибших. Видео с мест происшествия множатся быстрее, чем кролики под виагрой.
– А ты откуда это всё знаешь?
– Так сложилось, что я сейчас рядом с группой, которая разбирает нарастающий кризис.
Это где она? В мэрии? У военных? Высоко забралась пташка.
Представляю, сколько голов она обработала, прежде чем туда забраться. Но признаю, что такой контакт будет полезным и мне.
– Понятно, – отвечаю ей на сообщение, – А третий прорыв где?
– Москва-река. Предположительно что-то с водной стихией. Вот, смотри, пока не удалили. Сейчас всё блокируют, чтобы панику снизить.
Я открыл ссылку и увидел, как тонет одна из круизный лодок, что возит желающих по реке. Здоровое судно дымилось и активно погружалось в воду. Но видимо глубина низкая, поэтому опустилось на половину, а дальше застряло.
Люди пытаются уплыть, но рассмотрел, как их кто-то активно жрет и утаскивает на дно. Жесть. Как бороться с таким противником?
– Посмотрел? Лютая хрень.
– Об искателях знают?
– В полной мере нет. Есть данные о людях со способностями. Человек десять засекли, как они сражаются и применяют навыки. Я поэтому тебе и написала, сразу почувствовала, что это ты. С первым учебным днем, кстати.
– Спасибо. Мое лицо видели?
– Нет. Пока что нет.
Эти слова звучат мрачно. Прошу Марту держать в курсе, но она молчит. Проходит минут пятнадцать, пока не раздается звук нового сообщения.
– Поступила инфа, не проверенная, что в других городах и странах тоже происходит… Разное. Смотри.
Ещё одна ссылка. Франция. Крупным планом Эйфелева башня, которая… Падает. На фоне эпичного крушения видны сгустки чего-то коричневого, что врезаются в людей, прошивают их насквозь и сеют смерть.
Кадр обрывается. Снимающий убегает, вижу его ноги, как он мчит на всех порах из эпицентра.
– Эрнест, ты закрыл рябь в метро?
– Нет.
– Плохо.
– Знаю.
Разговор смолкает. Брожу по комнате, нервы шалят, в голове ворох мыслей. Надо было спускаться и закрывать рябь, это решило бы часть проблем, что обрушились на город. С другой стороны, я бы погиб там один, так что поступил верно. Или трусливо?
