— Айда, ребята! — Бруно надел каску. Сталевары смолкли, засуетились, мешая друг другу, двинулись к выходу. Бруно подошел к машинисту, дружески похлопал по плечу. — Как настроение, Сева? Отличное? Так и дыши!
«Молодцы ребята, — подумал Радин, — друг за друга болеют». Припомнил злую усмешку Будько и язвительную характеристику на каждого члена молодежной бригады. «Маньяк, вымогатель, непризнанный гений…» Каждому прилепил ярлыки. «Полноте, Тихон Тихонович, — подумал Радин, — бывает ли так, что все в человеке однобоко и ясно?» Конечно, к такой информации следует подходить осторожно. Вот непонятно только, что в этих характеристиках Будько больше — недоверия или личной неприязни? Правда, когда Радин вошел в дистрибуторную, Сева, просияв, подскочил к нему, стал спрашивать про какие-то шерстяные шапочки под каски, но его одернули. Да и потом, когда Радин сказал, что пришел к ним в помощь, ребята высказались по этому поводу вполне определенно. «На несколько порядков ниже берете?» — не принял шутки Бруно. «Вроде заградительного отряда», — внес ясность Зелепукин. А Сева охарактеризовал появление Радина на пульте управления одним словом: «Недоверие».
Радин побеседовал и с Бруно, отозвав его в сторону. Оба понимали: сроки пуска цеха срываются. Назначили первую плавку на четыре часа, начальство съехалось, а тут… схема на кране полетела, отказала вентиляция. Пришлось сократить время на прогрев конвертора. Радина и Бруно беспокоило, что кладка прогрелась недостаточно. Требовалось особое мастерство машиниста, чтобы мягко, плавно слить чугун в конвертор… Поначалу хотели вызвать машиниста из бригады Дербенева. Кузьма Федотович в Австрии стажировался, большой мастер. Но Бруно запротестовал: «Недоверие обидит Костю Ситного». Словом, решили так: Радин будет рядом с машинистом. В случае нужды придет ему на помощь. Костя — машинист толковый, но грех за ним есть — заливает чугун рывками. В Кривом Роге проходил практику, там сходило с рук, стажер, а тут…
Костя Ситный и Радин почти одновременно посмотрели на пульт. Вспыхнули контрольные датчики. Четыре «лопуха»-селектора будто склонились ниже, ожидая команды.
Еще мгновенье, и пойдет
Над печью полыхать зарница! —
продекламировал Костя.
— Какие марки стали заданы? — жестко оборвал Радин.
— Полуспокойная пять! Я эти марки знаю…
— И отлично, — как бы сглаживая резкость, сказал Радин. Включил селектор. — Посты, внимание! Фурма?
— Проверили!
— Чугун?
— Порядок!
