Одна только Мара предусмотрительно завела руку за спину, где, как предполагал Дум, нащупала рукоять какого-нибудь семейного артефакта.
Красноволосый постучал пальцем по пластику.
– Сакмен, пусти нас к деткам. Разговор у нас есть. Неприятно приятный.
– Неприятно приятный? – переспросил наемник. Алексу показалось, что где-то мимо них промчались полосатые грызуны. Кажется – еноты. Проклятая игра “переспроси меня енот”. – Это как так?
– А вот так, что тайна сия, – Грибовский, будто фокусник, развел руками в воздухе. – покрыта мраком незнания.
– Чьего незнания?
– Твоего, болезный.
– Но я ведь все знаю.
Грибовский, проведя рукой по лице, повернулся к Алексу.
– Может проклянешь его как-нибудь зверски. Или с утра уже квоту закрыл?
Алекс, прикурив от огня на большом пальце, молча указал им же (не огнем, а большим пальцем) на все тот же пластик. Или на детей позади него. Дум пока не понял, за что переживал больше.
Хотя, если учесть, что за детей он не переживал от слова – нихрена, то вот казенное имущество, особенно после вчерашнего… это уже совсем другой вопрос.
– А, ну да, – с серьезным видом согласился Грибовский. – Сохранение морального облика подрастающего поколения и все такое. Ладно, Сосущий человек, давай, иди отсюда.
– Чего?
– Сакмен, говорю! Тебя ждут на первой палубе!
– А-а-а, – протянул наемник и, понимающе кивнув, протиснулся между группами людей и не совсем людей и вышел за дверь.
– А стекло… – уныло протянул ему в след Грибовский. – Стекло-то…
– Один момент.
О’Хара быстро защелкала пальцами по планшету и уже через несколько секунд перегородка, с характерным звуком, исчезла в стене. Грибвоский вместе с О’Харой первыми вошли внутрь помещения.
Студенты поднялись на ноги. Ну, почти все. Лео ошарашенно смотрел на Эли, не понимая, почему его лишили удовольствия расчесывать чужие волосы.
– Что вы себе…
– Мисс Периот, – строго перебила О’Хара. – мы ведем расследования убийства, и ваши студенты…
– Они мои вообще-то, – напомнил Алекс, но без особого напора. Если с ними вдруг что-то произойдет. Ну, потеряются там в цистерне дизеля. Или на корм пойдут – он не возражает.
– Ваших, – обобщила О’Хара. Не, ну как после этого фейри любить. Суки ведь. – студентов, нам требуется опросить.
– На каком основании.
– Я вам уже объяснила – мы ответственны за…
– Это я все слышала, – пришел черед Периот перебивать. – Но при этом я не видели никаких документов.
О’Хара с Грибовским переглянулись. Алекс же жалел, что у него нет с собой попкорна. Так было комично за всем этим наблюдать. Но, чтобы никто ничего не подумал – он не отдавал предпочтения ни одной из партий. Скорее болел за честное, горячее, а самое главное – честное… или это уже было… соперничество.
