Чем старше становился любой житель Хай-гардена, тем мене борзым становился его взгляд — мудрость жизни обязывала. И, в то же время, тем более злобным он выглядел – опять же, все та же жизненная мудрость.
Эти, облаченные в какие-то спортивные обноски, залипали в дешевую порнуху на своих столь же дешевых смартфонах.
— Ты мне? – переспросил Дум.
— Тебе, мудила, – с еще большим апломбом продолжил подросток. Он даже поднялся на ноги и навис над Думом на добрых полметра. Жирафы сраные. — Ты чо мусоришь на чужом районе? Иди к своим человеческим ублюд…
У Алекса было хреновое настроение.
Он терпеть не мог, когда его пытались убить.
Еще меньше ему нравилось просыпаться в моргах.
И уж точно в списке предпочтений бегство из “Бездны” от Джо по вонючим, грязным канализациям, находилось где-то на последнем месте.
– Сука! — взревел подросток и, падая на грязный асфальт, схватился за бедро. – Сука! Тварь! Убью!
— Полегче, – Алекс, убирая еще дымящийся ствол Уилсона Младшего обратно в кобуру, спокойно предостерег потянувшихся к ремням троллей. Свои слова, чисто на всякий случай, он сдобрил десятком вспыхнувших в воздухе черномагических печатей. -- Чтобы когда я вернусь, с тротуара было убрано все дерьмо, включая вот это, – Алекс указал пальцем на хнычущего бедолагу. – Если нет – я запомнил ваши лица.
От природы синекожие тролли сбледнули с лица и встали, как вкопанные. Чисто фигурки на острове пасхи. Благо очертания голов похожи…
Дум достал новую сигарету, закурил от зажженного на пальце пламени и, перешагнув ноющего и, кажется, обмочившегося “героя”, поднялся по лестнице.
Все трехэтажное здание принадлежало его старому знакомому. Лавка “Только Лицензированное оружие для охоты” являлась прямым конкурентом заведения Броми, да будет к нему милостив чернобородый Будут. Так что Алекс, пару раз, таки наведался к Эктутлетхе’Кхантлу.
Или, как он называл его в детстве.
– Вечер добрый, Хрен-выговоришь.
– Он был добрым, пока ты сюда не приперся. Так что, Алекс, дай мне хоть один повод не вынести тебе к херам собачим твои огромные…
– Яйца?
– Не знаю, не видел. Я про мозги.
Алекс задумался, затем согласно кивнул.
– Польстил. Принимается.
– Ой, да иди ты в жопу. Слышал тебя упекли на Остров.
– Люди говорят, собаки лают, караван идет, – пожал плечами Дум. После общения с Фарухом его всегда тянуло на восточные пословицы.
За прилавком, напротив стенда с разным огнестрелом и артефактным, низко пробным оружием, стоял средних лет островной синекожий. На его правой губе красовался шрам – Алекс тогда знатно порезал его ножом. А вместо левого уха – большой ожог. Опять же, дело рук Алекса. Причем в прямом смысле.
