— Инструменты. Медикаменты. Спирт. — Сказал он, словно бы в пустоту, но двое солдат тут же метнулись за означенными предметами.
Начал Док с того, что достал шприц и сделал себе укол. После этого махнул рукой и велел укладывать на стол первого. Илья впервые наблюдал работу хирурга с такого близкого расстояния. Создавалось впечатление, что голова врача в процессе вообще не участвует, двигались только руки, причём, все движения были скупыми и точными. Трудно было поверить, что столь профессиональный врач большую часть времени воюет, а не оперирует. Руки эти вынимали пули и осколки, зашивали раны и разрывы, ампутировали конечности, спасти которые не было шанса. Несколько помощников подавали инструменты, бинтовали, делали уколы. Капельницы поставили только самым тяжёлым. Двоих, имевших множественные осколочные ранения живота, он не мог прооперировать самостоятельно.
— Надо отправлять, рентгена нет, перитонит обеспечен, выживут только в нормальной клинике.
— На базу отправим, — подвёл итог Кнут, — там разберутся, всё равно нам их папку туда волочь.
Он показал на связанного по рукам и ногам вампира. Так и решили поступить, из тех пленных, кто не был серьёзно ранен, сформировали бригаду санитаров, которые на наспех сделанных носилках понесли своих товарищей к переходу в наш мир. Вампира несли Кнут, Палач и Илья. За ними плёлся всё такой же невменяемый Павел Старостин.
Переход прошёл удачно, раненых тут же отправили на операционный стол, а вампира на допрос. Тот факт, что он говорил по-русски, открывал просто необозримые перспективы контакта. Пленных солдат-носильщиков Колесов велел отправить в Мир-1, там, сказал он, Ситник за ними присмотрит, работу даст и языку обучит. Павла поместили в карантинный блок, ему требовалось обследование и помощь психиатра.
На допросе пленного вампира присутствовали Палач, Кнут, Илья, Колесов, и ещё двое непонятных специалистов, которые уже начали подключать к связанному телу свою аппаратуру. Для существа, в груди которого недавно разорвалась пуля, выглядел он неплохо. Почти затянувшаяся рана пузырилась какой-то желтоватой жидкостью и постепенно выпихивала наружу мелкие шарики серебра. Красные глаза обводили окружающих, было трудно понять, куда он смотрит, зрачки имелись, но они почти сливались с остальным глазом. Рот его беззвучно шевелился, за тонкими бескровными губами были видны небольшие клыки.
Когда спецы в белых халатах подключили последние провода и воткнули капельницы, один из них кивнул Колесову, что можно начинать допрос.
