Дверь бесшумно отворилась, двор был пуст. Пригибаясь, они пробежали вдоль стены соседнего дома. Увы, на фоне белых кирпичей их тёмная одежда служила отличным маяком. Вперёд они не глядели, взгляды обоих беглецов были прикованы к крыше здания. Там сейчас отвратительные твари рвут на части тела их товарищей, как знать, может они настолько увлекутся этим занятием, что забудут о том, что две жертвы ускользнули.
И когда они уже поворачивали на дорогу, все их надежды рассыпались в прах. Над краем крыши показалась голова обезьяны. То ли действительно выставили часового, то ли просто это особь из самого низа обезьяньей иерархии, а потому в общую трапезу не допущена и довольствуется объедками. Как бы то ни было, их тварь увидела. Голова тут же исчезла, а Ефим, поняв, что таиться больше незачем, скомандовал:
— Бегом!
Они рванули с места. Стало понятно, что Ефим, несмотря ни на какие обезболивающие, быстро бежать не сможет. Илья пытался притормаживать, ждать его и даже тащить за собой, но тот отмахнулся и, обложив его матом, велел убираться. Илья скрипнул зубами, готовый остаться и погибнуть вместе с боевым товарищем, но тот, внезапно успокоившись, обнял его за шею и ласково сказал:
— Парень, выживи, пожалуйста, прошу тебя. Мы все, — он кивнул на дом, так недолго бывший их убежищем, — мы все тебя просим. С тобой будет жить память о нас. Пожалуйста.
Сдерживая слёзы, Илья кивнул и, отвернувшись, снова побежал. Пару раз он оборачивался и видел, как Ефим со звериным рыком кинулся навстречу трём обезьянкам, которые их преследовали. Над головой он раскручивал кистень, первый удар которого уж точно уменьшит их поголовье. А потом он завернул за поворот, только там до него донёсся тихий крик, который он не сомневался, ещё долго будет слышать в своих кошмарных снах.
Как бы то ни было, а Ефим своей героической смертью подарил ему примерно три минуты. Не так много, но куда лучше, чем ничего. Илья бежал так быстро, как только позволяли силы и рана в ноге, а впереди виднелось солнце, медленно опускающееся за горизонт…
* * *
В палате было жарко. Или просто организм Ильи так реагировал на последствия ранений и введённые лекарства. Никакой обстановки здесь не было. Только тесная каморка, кровать и штатив для капельницы. Он понятия не имел, сколько прошло времени, перед глазами стояли ужасы экспедиции. Он чудом остался в живых, а остальные погибли страшной смертью. Интересно, кто-то ответит за это? Зацепин? Вряд ли. То есть, его накажут за неудачу, «вплоть до увольнения» — очень жестоко.
