– Горький, «На дне»… – пробормотал Денис.
– Чего? – не понял Мишка.
– Говорю, сто лет прошло, как Горький о бездомных и попрошайках писал, и опять они появились.
– А-а, – протянул Мишка, – ты о литературе…
– Я о жизни, которую будто назад отбросили по чьей-то злой воле.
– Ты, Колесо, прям как мой дядька! Тот тоже все по социализму тоскует, скоро сопьется совсем, его оплакивая.
– А ты считаешь, нечего оплакивать? – завелся Денис.
– Да брось ты! Ну что это была за жизнь? Скука и сплошной дефицит! Вот кончил бы я свою путягу, на завод распределился, и тянул лямку за копейки.
– Неправда, рабочим платили хорошо.
– Сколько? На такой прикид, – Мишка огладил свое адидасовское колено, – вся зарплата бы и ушла. И не было тогда таких шмоток, только у барыг на Галёре, поштучно. А машину купить – это уж вообще нереально, всю жизнь копить.
– Так у тебя и сейчас своей машины нет.
– Пока – нет, через годик будет. Не веришь? Замажемся?
Денису не хотелось спорить. И вообще, он не собирался общаться с Федоровым через год. Когда они с Ирой купят квартиру – Валентин Артемьевич идею одобрил, обещал помочь, – Мишке он ни адреса, ни телефона не даст. Пора кончать эту сомнительную дружбу.
КПП в Осиновой Роще миновали благополучно, после поворота на Приозерское шоссе Мишка расслабился.
– Следующий пост километров через сорок. Но ты, на всякий случай, не гони. Гаишники любят с радаром в кустах засесть.
– Какое тут гнать! Вот …! – невольно выругался Денис, едва успев притормозить перед огромной колдобиной и объезжая ее стороной. – Ну и дорожка, яма на яме!
Да, дорога была еще та. Впившись в шоссе глазами, Денис не видел ничего вокруг. Ни плакучих берез, чуть не по земле полощущих зеленью гибких ветвей, ни шаров серебристых ив; ни спрятавшихся за кустами сирени старых дач с прилепившимися сбоку верандами-башенками; ни ровных шеренг домиков в садоводческих товариществах. Поселки чередовались со смешанным лесом, потом пошли просвечивающие на сотни метров сосновые боры. Навевая мысль о корабельных мачтах, ровные золотистые стволы устремлялись в небо и заканчивались парусами колючих крон.
Музыкальная волна, которую нашел по радио Мишка, начала похрюкивать, звук сбивался, пока не заглох окончательно. Федоров покрутил ручку, но приемник молчал.
– Больше полпути проехали, – сделал он заключение. – Как за пятьдесят километров от города перевалит, так все, аут, никакого радио. А у тебя чего, магнитофона нет?
– Нет! – разозлился Денис. – Сиди, на природу любуйся. И не лезь с болтовней, не отвлекай! Дорога – жуть.
