Только он подумал, что решение выглядит логично, как вновь на экране возникли местные жители, наперебой требующие восстановить производство. У них дома, хозяйство, огородные участки, они не хотят переезжать на новое место. Будто насмешкой на экране возникла панорама городка: с пяток трехэтажных домов из белого силикатного кирпича, изъеденные временем деревянные бараки, жалкие частные хибары, а за ними корпуса издохшего завода, над которым чумным столбом высится мертвая труба.
Идиоты! Дебилы!
Подобные сюжеты Дэна раздражали, впрочем, после кошмара его всегда все раздражало. Хлебнув остывший кофе, он вновь щелкнул пультом. Знакомая пронзительная мелодия заставила замереть. «Бандитский Петербург». На экране родной город, такой, каким он его запомнил: серый, неприкаянный, безрадостный, вызывающий чувство тревоги и опасности. Начало девяностых. Беспредел. Криминальная столица…
Лет около десяти назад он купил диск с этим фильмом и просмотрел все семь серий подряд, порой до боли кусая губы. Пару раз в кадре мелькнул его отчий дом, и несколько раз огромный, с целый квартал, дом Бенуа, фасадом глядящий на Кировский проспект. Там жила Иришка.
Картинка сменилась. «Черный адвокат» Челищев пришел в квартиру жены «белого адвоката», Кати. Чем-то, нежным овалом лица или доверчивостью распахнутых глаз, она напоминала Иришку, хотя, конечно, была старше. Он понял, что дело близится к финалу, а там – сплошное крошево.
Наверху, в спальне, послышались шаги, и Дэн поспешно переключился на CNN. Положил хлеб в тостер. Достал из холодильника джем для Роуз и ветчину с сыром для себя. Вновь заправил кофеварку и включил ее.
Когда Роуз спустилась – в серых брючках и лиловой футболке, с туго затянутыми в хвост волосами, – он доедал свой бутерброд и допивал кофе. Чмокнув его в щеку, подруга устроилась на высоком стуле слева, взяла кружку и уставилась в телевизор.
Комментаторша с лошадиной физиономией возмущенно тараторила о тысячах российских военных, вторгшихся в Крым. На экране мелькали заголовки газет и интернет-изданий, солдатики в полной экипировке, портреты Путина с жестким выражением на лице…
– Путин сошел с ума! Это настоящая агрессия! – выдала Роуз.
– Агрессия – это вторжение, а русские были в Крыму всегда, – Дэн старался говорить спокойно. – Российская военно-морская база осталась там со времен Советского Союза.
– Ну и зря украинцы позволили им остаться!
– Севастопольскую базу флота задаром отдать? Россия и так во всех республиках всего наоставляла…
