Я посмотрела на угрожающий чёрный силуэт башни, представляя, что мог видеть Малачи, проходя через здание. Для меня, Холокост был историей. Для него — воспоминанием.
Я обняла его и прижалась лицом к его шее, желая прогнать его воспоминания и сохранить его в безопасности. Его пульс бился у моей щеки, а дыхание вырывалось с хрипом.
Он замер на мгновение, но затем положил руку мне на затылок. Он прижимал меня к себе, утешая меня, а может, и себя утешая.
— Я уже начал беспокоиться, — сказал он. — Я вошёл вслед за тобой. Я пытался докричаться до тебя и объяснить всё подробнее, но ты уже убежала. Мне очень жаль, что не объяснил этого раньше. Я должен был перехватить тебя, когда ты направилась к двери, — он судорожно вздохнул. — Тебе потребовалось много времени, чтобы пройти через это.
— Я едва не сдалась. Но я увидела…
Я не хотела описывать то, что увидела.
Он некоторое время гладил меня по волосам, потом, казалось, спохватился и отдёрнул руку.
— Я знаю, что ты видела. Некоторые не могут пережить заново худшие моменты своей жизни. Они падают и сдаются. Здание, оно…
— Поглощает их?
— В общем, да, — он опустил на меня глаза. — Сомневаюсь, что это больно.
— Нет, это было похоже на… пустоту. Как будто этого не существует. Несколько секунд было очень заманчиво. Я хотела, чтобы всё это прекратилось. Но потом я услышала, как ты разговариваешь со мной, — его брови взлетели вверх, и я умолкла. — Ты не разговаривал со мной?
Он покачал головой.
— Ты слышала мой голос? Ты уверена, что это был мой голос?
— Да. Твой голос помог мне пройти через это. Ты сказал мне идти дальше. И ты… — я замолчала, не уверенная, что хочу рассказать ему остальное, ведь это казалось плодом моего воображения.
Он вздрогнул, прижавшись ко мне.
— Забудь, — быстро сказала я. — Ты уверен, что с тобой всё в порядке?
— Теперь, когда ты прошла через башню, я чувствую себя лучше, чем раньше. Полагаю, я должен быть польщён тем, что ты прошла через эту башню с помощью моего голоса.
Я склонила голову, совершенно сбитая с толку.
— Конечно, всегда пожалуйста, — я огляделась вокруг. — А где Анна?
— Она всегда бежит через башню, а потом ей нужно время, чтобы привести мозги в порядок. Она скоро вернётся.
Я всё острее осознавала, как близко мы были друг к другу, как крепко он обнимал меня, как мало усилий требовалось, чтобы полностью преодолеть это расстояние. Жар разлился по моим щекам.
— Думаю, теперь я в порядке, — тихо сказала я.
Он вопросительно вскинул бровь, как будто интимность нашего положения не приходила ему в голову. Потом его взгляд упал на мои щёки, и он заметил, что я покраснела.
