— Ах, дорогая, — сквозь слёзы сказала она, — похоже, я надоела королю, он сказал больше не приходить. Я не могла спать, не знала, куда мне деваться и пришла к тебе, но тебя не было… Я так несчастна!
Кажется, эта фраза была кодовой, глаза сразу защипало.
— Мне жаль, — сказала Веля сдавленно.
Она не уточняла, чего именно ей жаль, просто обняла тёзку и тоже заплакала. Она думала о том, что сегодня сделала, и о всём том, что сделать только предстоит, и слёзы катились сами по себе. Веля слушала жалобы тёзки на равнодушие отца, с ужасом представляла вероятные финалы собственной истории и душераздирающе всхлипывала.
Так, наплакавшись, в обнимку, обе и уснули. Утром было неловко, горничные невесть что подумали, впрочем, виду не подали, а подали одеваться: блузку, лёгкую юбку, жакет — день был приёмный и Веле предстояло сидеть с собственноручно разведённой бюрократией у подножья лестницы в тронном зале. Волосы она заплетать не стала, а просто расчесала и надела одну из жемчужных корон матери с длинными цепочками, свисавшими по бокам и сзади, чтоб отцу было приятно.
За завтраком король выглядел задумчивым. Он никак не прокомментировал то, что она в короне, ни слова не спросил о пропавшей шкуре, словно ничего не произошло, даже не спросил, где она была ночью, хотя служанки сказали о его позднем визите.
— Начинайте трапезу, — сказал король, скользнув взглядом по её бледному, не выспавшемуся лицу, и налил себе отвара реса из парующего медного кувшина. На секунду Веле стало жаль отца. «Вот встать бы сейчас и сказать: что мы делаем? — с горечью подумала она. — Неужели нельзя, чтобы всё стало нормально? Чтобы мой милый Пол остался со мной и ни о чём не беспокоился, кроме времени третьей луны и своих хождений по дорогам ночи? Если бы отец разрешил мне оставить зверька, как бы я его полюбила!»
За еду принялся один принц Фиппол, да его мать положила в свою тарелку кусок пирога с голубями. «Надо же, вот и аппетит появился!» — некстати мелькнуло в мыслях. Король заметил пристальный Велин взгляд.
— Ты что-то хочешь мне сказать? — спросил он, щурясь так, будто силился что-то рассмотреть за её спиной.
Веля открыла рот.
— Возможно, ты наконец-то решилась отдать своего никчемного зверя? — с усмешкой продолжил король.
— У меня нет зверя, папочка, — улыбнулась Веля, — Ты не мог бы подать мне ресу?
