Учиться плавать Фип, к великому изумлению Вели, не захотел.
— Я, конечно, могу, если ваше высочество желает, — уныло сказал он, — но я бы лучше пострелял, право слово, а то идёмте кидать топорик! Вот как я вас научу, будем вместе кидать!
— Ты пойми, чудак-человек, — Веля пыталась заманить его на тёмную сторону силы, — ничего нет лучше, чем поплыть в горизонт. Ты плывёшь, свободный, как рыба. Потом, все мышцы работают. У нас в сборной такие парни были — глаз не оторвать. А какой ты станешь красавец!
— Я и так красавец, — чуть подумав, ответил принц. — Его величество, когда я хорошо кину, всегда говорит, что я красавец.
Кидал он и в самом деле славно, даром, что малыш. Веля тоже попробовала и ничего не вышло, к огромному удовольствию Шепана, сочившегося ядом позади. Чтобы он ей показал?! Ещё чего, он не за это получает деньги.
— Вы вашего папеньку попросите, — с жалостью глядя на неё, сказал васарский принц, — Он меня в два счёта научил, и вас научит!
Ага, конечно. Сейчас Веля пойдёт его просить, а он скажет — дочка, где твой зверь? Зверь был, грубо говоря, и в борще, и в каше. Даже Фип, осторожно на Велю поглядывая, сказал однажды, что не особо за вороном и скучает, и что его величество уверен, что звери не нужны, и что Фип без зверя сам всего добьётся, когда вырастет, а уж ей, Веле, вообще ничего добиваться уже не надо, у неё теперь всё есть, потому что его величество — самый великий король в мире, Фип хочет быть как он.
В общем, борьбу за ученика одной левой выиграл человек, считавший себя её отцом. Ну что ж, зато Веля могла после завтрака и перед ужином в своё удовольствие поплавать с маленькой пристани прямо под дворцом и поглумиться над Шепаном, который провожал её туда и обратно. Глумиться оказалось неожиданно приятно, зря она раньше считала это недостойным занятием. Она была сердита, разочарована и чувствовала острый внутренний голод, особенный, сердечный голод, когда тебя рвёт на части, и надо одновременно всё на свете и ничто не имеет ценности, который попыталась утолить при помощи маленького принца, но ничего не вышло. Тогда ей захотелось, чтобы плохо было не только ей, и если не всем вокруг, то хоть кому-нибудь. Как сделать Шепану плохо Веля не знала, поэтому просто дразнилась, показывая разные части своего организма и говорила о сексе, заведомо зная, что ничего ей за это не будет, но впечатление оказано. А раз ничего не будет — можно продолжать…
