— Тебе нужно только научиться чарам хранения, и ты будешь младшим ремесленником. Мне учиться куда дольше, — сказал он.
— Я хочу изучить не только чары хранения, — сказала Риса, волнение снова поднималось в ней. — И не только чары защиты.
— Но это навыки, которым учат стеклодувов в инсулах, — Петро зевнул. — Миски и кубки с чарами хранения. Окна с чарами защиты. Даже я это знаю, — окна изначально были для защиты людей от стихий, и творения Джулии из стекла и свинца были укреплены чарами из инсулы, которые защищали от внешнего вреда. Ни одно окно Диветри не было разбито с его создания, ни молотком, ни стрелой, ни мячиком Петро.
— Да, ты прав, — признала Риса. — Но это так скучно! Я не могу поверить, что в предметах может быть только один вид чар.
— Чары работают только на изначальном предназначении предмета. Так папа говорит.
Риса чуть разозлилась, что не могла объяснить, что имела в виду.
— Книги Катарре зачарованы помогать с изучением, это естественно для книги, но если я использую книгу для, о, не знаю…
— Чтобы ударить меня по голове! Это было бы оружие, и тебе пришлось бы зачаровывать ее на атаку, — предложил Петро.
— Ты такой глупый! — она защекотала его, пока он не завизжал от смеха.
Они лежали бок о бок, пока их дыхание не успокоилось.
— Риса? — тихо сказал Петро. — Я боюсь.
— Надеюсь, нас выберут вместе Кающиеся. Тогда я буду приглядывать за тобой, обещаю, — прошептала она ему на ухо. Она получила его крепкие и липкие объятия. — А теперь в кровать. Лена нас не благословит, если ты уснешь на ногах! — они вместе встали с пола и стряхнули с одежды крошки.
— Это последняя ночь сна тут, — сказал Петро и ушел к себе.
Риса уже это знала. Хоть она любила казу и всех в ее стенах, она хотела начать новую настоящую жизнь. Ладони дрожали, она открыла двери балкона и выглянула.
Запах ночного жасмина, цветущего на другом берегу западного канала, заполнил ее легкие. Она повернула ключ, потушила лампу на стене и заметила свое отражение в одной из ее мисок. Она последний раз видела себя в удобной одежде. Завтра ночью она будет в форме посвященной инсулы.
Послезавтра все будет другим.
3
Странный народ в этом Кассафорте — крестьяне и торговцы, которые без всякой видимой причины взяли на себя обязанности аристократии, не теряя при этом ни одного из атрибутов своего менее чем скромного начала.
— виконт Уильям Деван, «Путешествия за Лазурный канал»
От зевка голова Рисы чуть не треснула. Она не удивилась бы, если бы кто-то бросишь ей в рот фисташки, пытаясь расколоть их (дети делали так со щелкунчиками на ярмарках в этот день).
