Наш человек в Киеве | страница 8

— Что стоим? Все танцуем! Кто не скачет?

— Тот москаль!

— Слава Украине!

— Героям слава!

Я осторожно отошел в сторонку, к стене массивного сталинского здания. На табличке в свете разноцветных фонарей от сцены читалась надпись: «Київська міська державна адміністрація». Красный — синий — зеленый, красный — синий — зеленый. Не так я представлял себе дрожку, когда читал про все это лет двадцать назад.

Рядом со мной чиркнули спичкой, пахнуло табаком, потом вдруг стихла музыка, и я услышал ироничный вопрос:

— Чому не танцуем?

Спрашивал рослый мужик в камуфляже, и я решил, что он тоже из организаторов, но тот быстро объяснился слегка заплетающимся языком:.

— Скажи, дебилы?

Я на всякий случай промолчал, но он продолжил, упрямо мотая головой, как будто я с ним спорил.

— Да дебилы же!

— Ну, есть немного, — осторожно согласился я.

— Вот, а я о чем говорю! — обрадовался он. — Я в Польше четыре года как живу, нормально там всё у меня, квартира, машина, работа. Уехал отсюда, понимаешь. В Киев приезжаю, могилки там проведать родительские, друзья еще остались кое-какие. Но вот уже не хочется приезжать, понимаешь? — начал всерьез объяснять мне он свои резоны, но тут снова грянула музыка.

Он махнул рукой, с нехорошим прищуром вглядываясь в танцующих перед собой подростков. Когда снова случился перерыв, он быстро повернулся ко мне, будто проверяя, не убежал ли я:

— Пошли, брат, выпьем. Я — Иван, столяр, — протянул он мне широкую ладонь.

Я немного поразмыслил и согласился.

— Пошли, пошли, брат, — обрадовался он. — Ты же русский человек! А какой русский человек после такого безобразия не должен выпить?! Не должен — обязан!

Явившись поздним вечером в хостел после съемок странного действа на Крещатике и пары-тройки дринков с Иваном, я решил все ж таки поругаться с местной администрацией: — ну ведь это же очевидный обман — предлагать жалкий хостел под видом приличного отеля.

Но потом размяк, сидя на кровати, и слегка подуспокоился.

В конце концов, комната была у меня отдельной, в ней имелся душ и туалет, а то, что в коридоре отсвечивало еще примерно десять таких комнат, меня никак не задевало — они все оказались пустыми, двери в них были приоткрыты, и в темноте виднелись лишь аккуратно заправленные кровати. Я был единственным обитателем этого заведения.

Да, еще в моей комнате имелся телевизор. Он был старым, квадратным, большим, но, судя по горящим диодам под надписью «сеть», работал.

Я встал с кровати, нашел на подоконнике пульт и нажал на кнопку «вкл».