— Очень вкусно, — признал я.
— На второе будут пельмешки из телятины. Больше нигде в городе таких не поедите.
Мы доели суп, и пока нам меняли приборы и посуду, он спросил:
— Вы, наверное, решили, что я буду вас вербовать?
Я неопределённо хмыкнул, пожал плечами и в конце концов признал:
— Ну, что-то вроде этого.
— Да нет, конечно. Мы позвали вас, чтобы вы нам рассказали, что сейчас себе думают в Москве. Что думают люди, имеющие отношение к власти, о проблемах Украины. И как они собираются эти проблемы решать.
Появились официанты с пельменями, и мы дружно помолчали, ожидая, пока они уйдут.
Они ушли.
— Что скажете?
Я понял, что простым мычанием уже не отделаюсь.
— Хорошо, расскажу.
— Ну и отлично, — он принялся есть, и я последовал его примеру.
Потом мы перешли в другой зал, куда нам принесли кофе и сигары. От сигар я отказался, а вот кофе выпил с удовольствием.
В зал вошли несколько человек, почти все в костюмах и даже при галстуках. Гости подсели к нам за стол. Мой собеседник снова нацепил свои золотые очки, встал и как-то необычайно торжественно сказал:
— Господа, позвольте вам представить Игоря. Он журналист из Москвы. Он нам расскажет о мыслях и настроениях в Москве.
Вошли официанты, быстро собрали и разнесли заказы, а как только они вышли, невысокий мужчина с короткой бородкой клинышком спросил меня:
— Штайнмайер требует проводить выборы в Донбассе. Москва, — что, договорилась с Германией? Чего они там вообще хотят добиться? Что у вас там говорят на этот счет?
Я сделал лицо поумнее, лихорадочно вспоминая, что там у нас полагается по Минским соглашениям, и в какой последовательности.
— Выборы на непризнанных территориях предполагаются после достижения предварительных политических соглашений. Но до передачи границы от ополченцев к ВСУ, — заметил я осторожно.
— Да это все мы знаем, — нетерпеливо оборвал меня господин с бородкой. — Меня интересует, что в Москве говорят про финальную диспозицию, чего они хотят в итоге добиться? У вас есть топовые спикеры в Москве, вы же разговариваете там с политиками, с элитой? Чего они хотят на самом деле?
— Вообще-то мнения у топов разные, — сказал я, вспоминая дежурные заявления наших привычных спикеров из числа сенаторов и депутатов Госдумы. — Клинцевич, например, считает, что никакой интеграции Донбасса обратно в Украину не будет, а Пушков настаивает, что процедуру можно запускать, но под контролем ополченцев…
— Да это тоже ясно все, эти мнения нам известны. А что думают те, кто на самом деле принимает решения?
