Раздался неприятный хруст, и Семен завертелся на здоровой ноге, скуля от боли.
— Мрази жидовские! Гореть вам, тварям! Будет вам как в Одессе, мрази!..
Второй охранник сделал шаг вперед, после чего остальные двое нациков отпрыгнули от него за линию ворот.
— Говно за собой подберите, — негромко сказал первый охранник, указав им на Семена.
Неонацисты послушно вернулись, подняли Семена на плечи и поволокли прочь. Тот скулил не переставая — похоже, колено ему сломали по-настоящему.
Ворота поехали обратно, глухо щелкнув фиксаторами. Охранники развернулись и пошли прочь по двору в сторону двухэтажного здания с баннером «Еврейское агентство Сохнут», не сказав мне ни слова.
— Э-э, а мне-то что делать, братья? — пробормотал я им вслед.
— Тамбовский волк тебе брат, москаль, — буркнул через плечо один из охранников.
— Здесь жди, пока они свалят. Потом нас позовешь, откроем ворота, — объяснил второй.
Я оглянулся, но не нашел в небольшом дворе даже намека на скамейку — стены и асфальт, правда, чисто убранный.
Тогда я сел прямо на асфальт, бережно положив рядом камеру в пакетике. Осматривать возможные повреждения камеры при охранниках я не рискнул — не родился еще на свет такой охранник, который положительно отнесется к оператору с камерой на вверенном ему объекте.
Из-за ворот с той стороны все еще доносился скулеж Семена и телефонные переговоры его соратников. С третьего раза они смогли объяснить своему водителю, где находятся, и теперь ждали машину. Они знали, что я сижу с той стороны ворот, но даже не смотрели в мою сторону.
Как же меня подмывало поднять камеру на плечо, подойти к воротам и побеседовать с нациками через решетку под видеозапись. Какой бы это был репортаж, какой саспенс, какой трафик для родной редакции! Но перспектива после этого получить пинок под зад от местных охранников была слишком очевидной, и я подавил несвоевременные мысли.
Через несколько минут к воротам подъехал камуфляжный джип националистов, Семена не без труда погрузили в машину, и нацики уехали, даже не обругав меня на прощание.
— Эй ты, москаль! Иди сюда, кофе попей. Потом домой пойдешь.
Распахнулась тяжелая металлическая дверь в здание, и в дверном проеме показался один из охранников. Стало светлее, и было видно, что это довольно пожилой, но крепкий рыжеволосый мужик.
Кряхтя и осторожно потирая отбитые конечности, я поднялся с асфальта и пошел к нему, благодарно улыбаясь.
— Спасибо.
— Пожалуйста, — он остался стоять в дверях, позволив мне протиснуться мимо него в небольшую прихожую. Там в закутке стоял стол, на котором закипал электрический чайник, и стоял поднос с чашками и корзиной печенья.
