Я сжалась в комочек, так стыдно стало. В голосе отца пробивалась не просто тревога или гнев, в нем слышался настоящий ужас. Химеры… За свою жизнь я не видела ни одной. Вернее, я видела, когда была совсем крошкой, но, конечно, не запомнила этой встречи.
– Да вон она, ваша принцесса Горошинка. Дрыхнет без задних ног. И разве химеры не обходят ее десятой стороной? В прошлый раз она их в труху искрошила.
Я услышала, как папа вздохнул.
– Знаю, Тарк. Но страшно…
От волнения его голос дрогнул, и я, заливаясь слезами, бросилась папе на шею.
И вот сейчас опять заявила, что убегу. Даже мама, встретившись со мной взглядом, осуждающе покачала головой.
– Ладно, – я опустила глаза. – Я не стану расстраивать тебя, папа. Делай, как хочешь.
Папа вздохнул и долгое время молчал.
– А ты сама хочешь этого, моя девочка? – тихо спросил он.
Я кивнула. Я правда хотела. Вовсе не потому, что рвалась замуж, но иногда в замке бывало так одиноко… Меня, конечно, все любили и баловали. Папа, мама, дедуля буквально души во мне не чаяли, но у меня не было друзей среди сверстников и не было братьев или сестер.
Я точно не знаю, что случилось давным-давно, когда мама забеременела мной, но, кажется, что-то страшное. Больше ей не удалось никого родить. Может быть, еще и поэтому родители тряслись надо мной, как над величайшим сокровищем.
Один раз я не нарочно подслушала разговор в гостиной. Папа держал маму на коленях, гладил ее по руке, успокаивая.
– Ничего, моя радость. У нас впереди еще сотни лет. У нас будут еще дети. Даже если нет… У нас есть Горошинка, у меня есть ты, больше мне ничего не нужно… Это я во всем виноват. Страх, который ты тогда испытала… Прости меня!
– Я давно тебя простила! – ответила мама.
А потом они поцеловались, а я удрала: неловко было смотреть на это. Мама и папа до сих пор выглядели не намного старше меня. Мы же драконы, в конце концов, и почти не стареем.
Так вот, замуж я не хотела, но смотрины хотела! Весело будет! Песни, танцы, состязания. Это мой законный праздник, имею право! Жалко только, дедушка улетел в Апрохрон, к королю. Якобы на доклад. Ага, знаю я! Он волновался еще сильнее папы. И если папа только грозился всех женихов порвать на куски, дедушка, пожалуй, от угроз сразу перешел бы к делу.
– Видеть этого не могу! – буркнул он, прощаясь. – Вернусь через три дня, чтобы духу их здесь не было! Дитё крохотное, из пеленок вчера вылезла! Какие ей женихи!
– А если Нари оставит кого-то погостить? – робко спросила мама.
