А может быть, — и при этой мысли Уилл весь затрепетал от догадки, — он им помешал? Интересно, если бы Кит вернулся раньше, не нашел бы Уилл вечно открытую дверь в кои-то веки запертой? В конце концов, Кит ему ничего не обещал. Это он обещал Киту, и был даже слишком щедр и безрассуден в своих обещаниях, но Кит… Уилл взъерошил волосы, отгоняя непрошеные, ядовитые мысли. Нет, Кит не таков. Он не стал бы двурушничать и скрываться. Если бы что-то изменилось, если бы тот, кого Кит назвал своим Орфеем, вдруг наскучил Меркурию, он бы узнал об этом первым.
Графу Гарри между тем удалось овладеть собой — сказывалось воспитание и вереница благородных предков, полагавших сдержанность первейшей из добродетелей. Он подпустил капризную ноту в голос, и весьма ловко. Уилл даже позабыл на миг свои горести и весь сегодняшний ужасный день — так восхитился маленьким спектаклем, разыгранным графом Гарри для него одного.
Он улыбнулся — совершенно искренне и опять взъерошил и без того торчащие в разные стороны волосы.
— Простите, милорд Саутгемптон, мою неловкость… Я… я, должно быть, забылся — столь ослепительным показалось мне ваше явление здесь, в Шордиче… Конечно, я к вашим услугам. О чем же мне вам рассказать, чтобы вы хотели услышать, милорд? — Уилл поклонился самым изысканным образом. — Может быть, вы желаете знать свежие театральные сплетни? А хотите, я почитаю вам отрывки из своей новой пьесы, которую еще не ставили нигде? Или может быть, желаете узнать что-то о здешних диковинках, которые, несомненно, бросились вам в глаза? Вот, например, этот зверь, что у порога, он живет только в одной стране, в Виргинии, берега которой достиг однажды милорд Рэли…
* * *
Уилл Шекспир только с виду казался растяпой — на деле же взял себя в руки едва ли не скорее, чем сам Гарри, отвесил вычурный поклон, и принялся болтать. Занятие, кормившее его уже несколько лет — о, Гарри уже успел узнать о нем все, что ему хотелось бы знать о том, кто делит с Китом кров, вдохновение и постель.
Вопросы были заданы точно — из них было очевидно, что стоило предпочесть гостю. Но Саутгемптон опять сплоховал, что есть мочи чертыхаясь в душе, а чертыхание было уже не отличить от трепыхания малолетнего дурака, поверившего, что если поскоблить сусаль предрассудков и пустых проявлений почета, под ней можно будет обнаружить отношение всерьез.
Он сделал выбор, и неверный:
— Я хочу знать о театральных сплетнях, мастер Шекспир, — и, усевшись в глубокое, устрашающе тяжелое кресло Кита, как в свое собственное, добавил себе дополнительный груз на шею, на случай, если утопленник пойдет на дно не так резво, как мог бы. — Я обожаю сплетни, и не только о театрах, и одну только что узнал от вас, хоть вы, наверное, и не собирались мне ее рассказывать. Никогда раньше не слышал, чтобы сэр Уолтер Рэли дарил Киту… мастеру Марло подарки.
