Пока мы, каждый по-своему, но все молча переваривали это происшествие, студенты-живописцы трудились в поте лица. Когда работа продвинулась вперед и на картонах появились наброски пейзажа, руководитель коршуном сделал круг и подступил к первому бородачу. Молча постоял, потом изрек одно только слово:
— Яичница!
И перешел к соседу. Соседу он сказал больше:
— Что за небо? Ломом не прошибешь.
У мольберта третьего студента маэстро вовсе осерчал:
— Ну, что ты мылишь, Гавриил! Не мыль, пиши красками!
— Попробовать же надо, — пролепетал, тряся бородой, студент.
— Чего там пробовать!! Надо верить своему чутью, оно не подведет, если, конечно, изучил и полюбил натуру. Дай кисть!
Он прямо кистью зачерпнул с палитры, не смешивая, одну, другую, третью краску и сделал пару энергичных мазков. Студенты вытянули шеи, завистливо вздыхая. И в самом деле, даже нам было видно, как сразу ожил этюд, засветились краски.
Но куда запропастились бичи?
Внезапно аспирант захохотал. Просто зашелся в смехе. Насмеявшись от души, он уже вполголоса объяснил:
— Кажется, до меня дошло… Обычные художники. Напугались мы зря: видимо, их руководитель наткнулся на малослободских бичей в поисках колоритной местной натуры. Ну, и пытался уговорить попозировать своим орлам.
— Но бичи-то с повестки дня не сняты, — сказал я, косясь по сторонам, — они где-то здесь затаились, небось присматривают за нами.
— Ничего, время у нас есть. Пусть каждый придумает на досуге способ отвязаться от этого «хвоста».
Обстановка сразу разрядилась, все повеселели и с интересом наблюдали за работой художников.
— А я ведь в детстве хорошо рисовала. Меня все хвалили, — заявила Инга.
— Вот и готовься в художественный, — поддержал Андрей.
— Поздно… Надо было сразу серьезно заняться, а я не послушала родителей и забросила. А сейчас жалею.
Призывно загудел теплоходный тифон. Художники начали хлопать этюдниками. Мы тоже поднялись. Андрей окинул взглядом изгибы берега:
— Ведь где-то здесь, может быть, даже именно здесь, где мы сейчас стоим, вольный человек Ерофей Павлов Хабаров прощался с родной землей, перед тем как со своей ватагой отправиться на завоевание новых земель.
— Он был, кажется, купцом? — полуспросил, полуутвердил Дмитрий.
— Соляные варницы держал, да душа не позволяла корпеть над выжиманием своего маленького дохода, просила неизвестного, больших дел, риска…
Через несколько минут мы были на борту. Андрей открыл очередное заседание правления фирмы:
