В записной книжке были также адрес и телефоны из других городов Франции, и немало адресов и телефонов из других стран. Шанталь усмехнулся, представив себе, как отреагируют на его запрос где-нибудь в полиции воюющего Сальвадора.
На телефонной станции Шанталю выдали копии счетов за телефонные переговоры из загородного дома Шнайдера с разными городами и странами за последний год. На последнюю дату — месяц назад — было зарегистрировано три разговора с Нью-Йорком, пять — с Гватемалой и один — с Каракасом. Все это напоминало обычные торговые переговоры, когда группы участников сделки часто совещаются между собой.
Шанталь уже понял, что дело следует распутывать вовсе не в Марселе, что на раскрытие преступления уйдут недели, а то и месяцы бесконечных допросов множества людей, зачастую даже не подозревающих о существовании друг друга, но связанных в одной общей точке — в своем знакомстве с убитым Гуго Шнайдером.
И уже наваливались другие происшествия, и всего лишь через месяц дело об убийстве Гуго Шнайдера будет отходить на второй план, но, тем не менее, постепенно, хоть и медленно, оно будет пополняться новыми сведениями, и когда-нибудь, в конце концов, полиции повезет и появятся те самые, пока ещё неизвестные данные, которые и укажут на истинного убийцу. И чтобы ускорить появление этого дня, сейчас следовало бы предельно точно сфокусировать внимание на наиболее вероятных причинах преступления.
Обычное ограбление полиция исключила сразу — с руки Шнайдера не были даже сняты золотые швейцарские часы «Зенит».
После повторного разговора с домработницей появилась версия об убийстве из ревности — таинственная высокая брюнетка могла быть тому причиной.
Версия о гватемальской сделке тоже заслуживала внимания, но полиция знала о ней только со слов Боксона — контрабанду оружия Шнайдер осуществлял с участием никому неизвестных помощников.
13
Адвокат Турвиль все-таки добился своей цели — Боксона освободи под залог в приличную сумму на десятый день после ареста. Прежде, чем выйти из камеры Боксон демонстративно с тяжким вздохом сожаления отложил Библию, закончив своё чтение на 4-й книге Царств — он все-таки остался недоволен своими скромными достижениями в изучении Священного Писания.
Сокамерник Буковский тоже огорчился — он уже привык к не оскорбляющим достоинства манерам Боксона, его чистоплотности и способности разговаривать на абсолютно любую тему.
На прощание Боксон оставил Буковскому контактный адрес в Париже: небольшое кафе на бульваре Османн, письмо Боксону передадут. В студенческие годы Боксон был очень близок с хозяйкой этого кафе и дружеские отношения у них сохранились до сих пор.
