И нет человека, у которого при слове мать не дрогнет сердце, даже если оно из камня. А если и отыщется такой человек, то — если и ест, и пьет, и властвует, и прелюбодействует — знай: он уже прах.
Каждый человек должен видеть дома живую мать. Она невидимою пуповиной связывает человека с жизнью — пока жива мать, кажется, что будешь жить вечно, а исчезнет она — чувствуешь на горле пальцы ледяного ветра.
Нет выше света, чем свет материнской любви, и нельзя отнять у человека большего, чем отнять родную мать, и нельзя отнять у матери большего, чем отнять сына, ибо что земля без воды?
Миллионы людей убивали на войне миллионы других людей миллионами пуль и снарядов, объясняя свои действия тем, что защищают своих матерей. Миллионы матерей в разных концах планеты ложились спать с мыслями, чтобы не убили их сыновей, забывая о миллионах сыновей других матерей.
Война — как и всякое убийство — следствие бездушной мысли, что жизнь не свята и ее можно уничтожить прежде, чем она исчерпает себя, что один человек выше другого, что один народ лучше другого. Эта мысль лежит в основе войны — самой неизученной болезни человечества.
О великая наша земля! Откуда берешь ты силы рожать по весне? О матери! — откуда в вас вечное стремление продлить жизнь?
Нелюди, пришедшие в немецких мундирах на советскую землю, изнасиловали ее, но не поработили, и земля распрямилась против ненавистных, и дыхание ненависти шло из ее легких, доверчивый народ становился самым сильным и лютым, ибо у него не осталось ничего другого, чтобы сохранить своих матерей, детей и жен, чтобы дышать и жить так, как хочется ему самому. Ибо в конце концов итог войны зависит не от полководцев и гениальных политических деятелей, а от хребта простого человека, от того, насколько простой человек любит свою землю и способен ли пожертвовать за нее дыханием жизни. Жертвенность простого человека и есть основной вопрос всякой войны.
Но основная сила вселенной — доброта, потому что никогда не смогут на долгий срок победить люди, в венах которых течет не кровь, а ненависть.
И когда настал час, ушел в беспощаднейшую войну и сын Настасьи Ивановны.
И пал сын безвестно на одной из безвестных высоток, и вылилась из него струя жизни, молекулы бытия.
И так же пали миллионы других сыновей и дочерей нашей Советской родины.
И родина, за которую сын Настасьи Ивановны сражался и умирал, склонялась над ним и припадала материнскими губами ко лбу, покрытому ржавчиной застывшей крови.
