— Мне уже не восемнадцать, Лавр, — вздохнула Велакрус. — Это не закончится никогда.
Они посидели некоторое время молча.
— И о чем же ты говорил с младшим Тайфолом? — спросила Сабрина.
Берриус усмехнулся насчет того, как Велакрус сразу и точно определила его недавнего собеседника. Но тут не надо было быть Единением, чтобы догадаться. Личность Аринэля Тайфола привлекла очень много внимания.
— Мне было больше интересно не то, о чем мы говорим, — произнес мужчина. — А как этот парень на это реагирует.
— И? — поинтересовалась глава.
— Реакции интересные, — задумчиво ответил Берриус. — Очень интересные. Ему было скучно.
— Скучно? — недоуменно переспросила Велакрус.
— Да, — кивнул мужчина. — Не страшно, не интересно. А скучно. И немного раздражения. Словно он каждый день беседует с дознавателями.
— Ну, Аринэль очень своеобразный парень, — прокомментировала глава.
— Да, своеобразный, — снова кивнул Берриус. — И теперь я еще больше убедился в том…
Мужчина сделал паузу.
— Следует либо прямо сейчас, немедленно, убрать его из круга общения принцессы, — с расстановкой произнес Лавр. — Скорее, правда, придется Юлису убирать отсюда…
— Либо? — поинтересовалась Велакрус.
Берриус как-то зло в ответ улыбнулся, практически оскалился.
— Либо надо принять тот факт, — произнес он. — Что этот парень вполне может стать моим преемником.
* * *
Замок Тэйдэяхан. Личный кабинет императрицы
Замок готовился к Приему и Первому балу. Даже здесь, наверное, в самом тихом месте замка и то, время от времени доносились характерные звуки этих приготовлений. Императрица, смотря в окно, смотрела на суету во дворе. Но мысли ее бродили далеко.
На ее столе лежало открытое письмо. И его нахождение, письма с гербом уже несуществующего рода Сейрус, было здесь… странным.
«Встретимся у реки»
Именно это сказал Демион, когда уезжал в Кантос на летнюю практику. А Хагер на Стену. У реки…
Тогда юной принцессе Грестос очень импонировало то, что сразу два представителя самых сильных родов Империи оказывают ей знаки внимания. И прав был папа… После того, как Хагер вернулся со стены, Демион просто не мог с ним даже рядом встать.
Даже не беря во внимание личные симпатии, Аассен был лучшим выбором, потому что стал смотреть на мир не через призму каких-то своих хотелок. Хагер и до того не отличался излишней радужностью во взоре, а уж после стены на Нейран взглянул совершенно взрослый мужчина, точно знающий, чего хочет. А Демион… Демион при встрече психанул. А потом и вовсе начал давить влиянием своего рода. Именно тогда Нейран начала (в смысле на собственном опыте) очень сильно сомневаться в то, что Сейрусы нужны Империи.
