А тут… А тут они сидели, правда, без сигарет, но с семечками. И уже готово-свернутыми кульками под рукой. М-да…
Желудок возмутился накатившей волной ожившей ностальгии, густо смешавшейся с никотином и голодом. Возмутился, заставив плюнуть на все и пойти внутрь кафе, где бывал то в детстве один раз. Ну, что у нас тут?
«Тут» оказалось таким, что чуть не до слез. И не стоит думать, что от переполнивших добрых чувств. Кое-что оказалось таким же, как и помнилось, таким же, от чего часто открещивались любители сетевых срачей насчет СССР.
Отравиться ими точно бы не вышло, а вот гастрономическое удовольствие… Не поймите неправильно, но просто всегда любил пельмени. А то, что предлагали тут, пельмени бы назвал разве что художник-экспрессионист, не иначе. Мимо них подхватив поднос, прошел как можно быстрее, устремившись к салатам.
Обычный витаминный, из капусты, с едва мелькавшим огурцом, морковью и добротно политый маслом. Не удержался, памятуя о столовой в Рязани осени 91-го, где этот салат казался единственно съедобным. Не удержался, взял два, надеясь, что жалеть не придется.
Столовские котлеты. Господь мой Бог, сколько минут размышлений проводил над ними в школе, рассматривая эти бугристые бока, покрытые поджарившейся панировкой. Ну, в лучшем случае, когда она имелась. Смотрел, вздыхал и отдавал кому-то из пацанов. После маминых-то да бабушкиных есть это…
Ну да, так и было. А потом меня призвали служить Родине.
Так что взял две штуки. Пахли они, кстати, весьма даже притягательно. Макароны пошли в комплекте, совсем даже не разваренные в кашу, кетчупа с майонезом в плошках не наблюдалось, зато их споро полили рыжим и густо отдающим луком. Сойдет.
А, да… суп оказался в наличии только грибной, а для меня это как свинина для израильтян, так что пришлось остаться без первого.
Компот? Не, вон, пожалуйста, три стакана этого вашего кофе со сгущенкой. И все равно, что там вовсе не кофе, мне так хочется и пусть будет плохо.
Сел, не смотря на соседей, а разглядывая все это удовольствие и держа наготове ту самую, незабываемую за все прошедшие годы, вилку из алюминия. Ну те-с, приступим.
На улице вышел совершенно довольный. Довольный как удав после бандерлогов, довольный, как слон, выбравшийся из зоопарка, довольный, как… В общем, здесь и сейчас жизнь била ключом и вовсе не по голове. Так, насущный голод удовлетворен, осталось утолить материально-постоянные надобности и, понимая, что время упорно катится к вечеру, выдвигаться на ночевку. Она же – место для конкретных размышлений обо всем, включая обозримое будущее, собственную судьбу и остальное.
