Женщина с коляской свернула за угол.
— Алексей, — позвал тесть.
— Да?
— Это жульё! Жульё тебе звонит. Вот что я думаю. Настя никогда не брала никакие кредиты. Она даже у нас деньги не брала.
— А вы давали?
— Ну, конечно! О чём ты? Постоянно. Ты в милицию обратись, — сказал тесть. — Это мошенники. Легко сказать, брала кредит, а где доказательства? У мёртвого-то не спросишь.
— Мне показали договор.
— Подделка, — сказал тесть. — Они что угодно на своих ксероксах напечатают, не отличишь.
— Понятно. Вы ничего не знаете. А кто может знать точно?
— Так если она тебе не сказала ничего. И нам не сказала. То уж вряд ли кому-то сказала. Алексей, напиши в милицию заявление. Вот что я думаю.
— Ладно, — сказал Бобровский.
— Как у тебя дела вообще? — спросил Валерий Кузьмич. Его, конечно, интересовало одно — не передумал ли зять освобождать квартиру по-хорошему.
— Изжога, — ответил Бобровский. — Все дела.
— Соды выпей, — успел сказать тесть.
Бобровский нажал кнопку отбоя, сунул телефон в карман и поплёлся по улице.
Валерий Кузьмич ещё некоторое время держал трубку у уха. Потом положил телефон на стол между тарелок. Они с женой как раз обедали. Ели гороховый суп с копчёностями на первое, рис с курицей на второе и чай с бубликами на третье.
— Чего он? — спросила Лариса Ивановна.
— Спрашивал про Настин кредит, — сказал Валерий Кузьмич.
— А ты?
— Ну ты же слышала. Откуда мне знать? Говорю же, жульё какое-то.
— Ты ему не говорил, что Настя у нас просила в долг?
— Нет. Да я и думать забыл про это.
— А квартира? — спросила Лариса Ивановна, жуя копчёности.
— Что квартира?
— Он ничего не сказал? Собирается съезжать?
— Ну мы же договорились. В конце недели съедет.
— Ох, не нравится мне это всё! Не к добру! Что-то он воду мутит. Вот сдаст сейчас квартиру чёрным каким-нибудь на год и свалит потихоньку с деньгами. А ты их выгони потом.
— Ну вряд ли, — сказал Валерий Кузьмич, глядя в тарелку. — Он-то? Он же лапоть. Тетёха. Кому он там сдаст? Нет, сомневаюсь.
— Надо было сразу гнать его, с милицией, — сказала Лариса Ивановна. — Чего мусолить.
— Не по-людски так сразу гнать, — ответил Валерий Кузьмич. — Всё-таки жена умерла. И он бездомный.
— Ай! — махнула рукой Лариса Ивановна.
— Чего ай?
— Они с Настей уже и не жили путём. Разошлись бы не сегодня-завтра. А квартира наша. Мы покупали.
— Мы покупали, — кивнул Валерий Кузьмич. — Помнишь, я Титову писал?
— Какому Титову?
— Космонавту Герману Титову.
— Да какому Герману Титову! Ты Леонову писал. Забыл, что ли?
