Он ответил на выпад короткой паузой.
– Знаете, меня удивляет, что вы сошлись с Ричардом. Учитывая ваше отношение к траст-фондам.
– До знакомства с Ричардом у меня никаких проблем с этим не возникало. Потом я узнала его лучше. Увидела, что сделали с ним деньги. Ему ведь ни за что не пришлось бороться. Деньги всегда его защищали. Они сделали его небрежным, невнимательным. Он перестал чувствовать чужую боль. – Она гордо вскинула голову. – Как и вы.
– По-моему, вы не настолько хорошо меня знаете, чтобы делать такие выводы.
– Вы – Тримейн.
– Но я такой же, как вы. У меня есть работа. Я работаю.
– Ричард тоже работал. Его это развлекало.
– Ладно. Насчет Ричарда вы, может быть, и правы. Ему работать было не обязательно. «Геральд» была для него хобби, ради которого стоило вставать по утрам. И ему доставляло удовольствие в разговоре с друзьями в Бостоне называть себя издателем. Но то Ричард. Не пытайтесь навесить на меня ярлык богатенького бездельника. Не получится. Меня изгнали из семьи много лет назад. У меня нет трастового фонда и нет особняка. Но есть работа, которая меня кормит. И которая, между прочим, мне интересна.
Он сказал это сдержанно, но под внешним спокойствием закипала злость. Задела за живое, – подумала Миранда. Какой чувствительный. Смягчившись, она опустилась в кресло у камина.
– Наверное, я сказала немного лишнего.
Чейз кивнул:
– Мы оба перебрали.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга через комнату. Перемирие, пусть и непрочное, похоже, все-таки установилось.
– Вы сказали, что вас изгнали из семьи. За что? – спросила она.
– Причина простая. Я женился.
Миранда удивленно взглянула на него. Чейз произнес это спокойно, без всяких эмоций, словно речь шла о погоде.
– Я так понимаю, что невеста была неподходящая.
– Она не устраивала моего отца.
– Недотягивала до стандартов?
– В некотором смысле. Мой отец относился к такого рода вещам очень ревниво.
Разумеется, – подумала она.
– И что же? Ваш отец оказался прав?
– Мы развелись, но не поэтому.
– А почему же?
– Кристина была слишком… амбициозной.
– Честолюбие трудно считать недостатком.
– В нашем случае оно проявилось в том, что я оказался ступенькой социальной лестницы, по которой она пыталась подняться.
– Вон оно что.
– Мы прожили несколько нелегких лет. Я постоянно работал и… – Он пожал плечами. Между ними снова пролегло молчание.
– Ричард никогда не рассказывал, чем вы занимаетесь.
Чейз откинулся на спинку кресла и неожиданно рассмеялся:
