– Вы, может быть, не слышали. Машина принадлежит вашему соседу, мистеру Ланцо.
Она метнула в него возмущенный взгляд.
– Эдди Ланцо никогда бы не сделал мне ничего плохого. Он единственный оставался все это время на моей стороне. Он мой единственный друг в городе.
– Я не сказал, что за рулем сидел он. Лорн считает, что машину угнали. Полиция нашла ее возле пирса.
– Бедный Эдди, – прошептала Миранда. – Надеюсь, он в последний раз оставил ключи в машине.
– Если не Эдди, то кто может желать вам смерти?
– Я могу только гадать. – Она посмотрела на Чейза. – И вы тоже.
– Грешите на Эвелину?
– Она ненавидит меня. И имеет на то полное право. Она и ее дети. – Миранда вздохнула. – И вы тоже.
Он промолчал.
– Вы все еще думаете, что это я убила вашего брата?
Чейз вздохнул. Провел рукой по волосам.
– Я уже не знаю, что думать. Но я знаю, что видел сегодня. Все как-то связано. Должно быть связано.
Он устал, – подумала она. – Растерян. Сбит с толку. Почти как я.
– Может, вам стоит уехать отсюда на несколько дней? Пока ситуация не прояснится.
– И куда я уеду?
– У вас ведь есть друзья.
– Были. – Миранда отвернулась. – По крайней мере, я так думала. Но все изменилось. Я встречаю их на улице, и они проходят мимо не здороваясь. Или перебегают на другую сторону улицы. Или делают вид, что не замечают. – Она посмотрела на него. – Городок слишком маленький. Вы либо вписываетесь в него, либо становитесь чужаком. А убийце вписаться невозможно. – Она откинулась на подушки и снова уставилась в потолок. – К тому же здесь мой дом. Мой дом. Я так долго экономила, откладывала, копила, чтобы собрать на первоначальный взнос. Я не брошу его. Он все, что у меня есть.
– Понимаю. Милый дом.
Прозвучало вполне искренне, но ее задело. Надо же, владелец имения нашел доброе слово для лачуги пастуха.
Раздосадованная, Миранда резко села. И комната тут же закачалась. Она схватилась за голову.
– Послушайте, давайте начистоту. Это обычный коттедж с двумя спальнями. Сырой подвал. Ржавые трубы. На кухне протекает потолок. Это не Чеснат-стрит.
– Сказать по правде, – спокойно сказал он, – я никогда не чувствовал себя дома на Чеснат-стрит.
– Почему? Вы же там выросли?
– Да, вырос. Но мне не было там так же уютно, как здесь.
Странно. Миранда недоуменно посмотрела на него. Да, этот человек определенно не соответствовал стандартам Чеснат-стрит. Она могла представить его в доке или на продуваемой ветром палубе рыбацкой шхуны, но никак не в душной, заставленной антикварной мебелью викторианской гостиной.
