Последняя надежда растаяла, оставив на губах горький вкус разочарования. Я стану той, которая не спасла его отца. Потому что не знаю, от чего спасать, а помогать себе Эдуард явно не собирается.
– Я его знаю, – прошептала.
– Ангел? – предположил старичок, но я покачала головой.
– Мы работаем вместе. Он мой босс.
Я обессиленно опустилась на диван, ноги едва держали. Даже не знаю, как теперь смотреть в глаза Эдуарду.
А он неожиданно воодушевился моим признанием.
– Неужели знаете моего Филю? Не может быть! – Старичок взял со стенки фотографию и сел рядом со мной на диван. – Точно он? Посмотрите внимательней.
Сунул фотографию улыбающегося босса мне в руки.
Через двадцать минут Фил уже не будет улыбаться, потому что его отец умрет. Никогда не чувствовала себя более бесполезной. Я кивнула, потому что слова снова застряли в горле.
Продемонстрировала фото на мобильном, где босс целовал меня в лоб, и видео с Филом возле новогодней елки.
– Он в Смоленске работает. – Эдуард продолжал терпеливо ждать, и я продолжила: – Директором компании.
– Все верно, – согласился старичок и взглянул на фотографию сына в моем телефоне. Несколько секунд просто смотрел, а потом едва не прослезился. – Так далеко мой Филя никогда не уезжал. Но он так хотел, что я не посмел удержать. А вы хорошо его знаете?
Я кивнула.
– Насколько хорошо? – не унимался старичок.
– Мы недавно начали встречаться. Хотя наши отношения трудно назвать полноценными, мы честно пытаемся.
– Не может быть! – Эдуард, видимо, не понимал всей бедственности положения, потому как пытался шутить. – А вы красивы, молодая леди, – заявил он, вогнав меня в краску. – И как вам удалось уговорить моего Филю на отношения?
Даже не знаю, что ответить. С одной стороны, хочется поддержать его бравый настрой, а с другой, как только представлю, что скоро случится непоправимое, в дрожь бросает.
– Позвоните в «Скорую», пожалуйста! – жалобно выдавила я, но Эдуард шикнул и махнул рукой:
– Будешь меня, старого, учить! Не доросла еще. Уйду в свой срок. Лучше расскажи мне о сыне. Ты вроде как помочь хотела, вот и помогай. А не мучай наставлениями.
Принялась рассказывать все, что знала. Какой Фил руководитель и человек. Старик слушал, не перебивая. Изредка его глаза краснели, но он, как истинный мужчина, сдерживал слезы.
– Значит, говоришь, не любит он Новый год, – почему-то растрогался Эдуард.
В этот самый момент я поняла, что он мне верит. Целиком и полностью. Безоговорочно. Верит в свою скорую смерть и в то, что я пришла именно за ним.
