Лязг тарелок, звенящая мелодия. Никаких разговоров.
Ладони вспотели. Захотелось пить. В горле пересохло.
Песня в музыкальном автомате сменилась, наступило мгновение тишины — разговоры и звон посуды возобновились.
На край бутылки с кетчупом в центре стола села муха. Потерла передние лапки, словно замерзла или молилась. Маршалл смотрел, как она втягивает кетчуп, затвердевший на горлышке. Он испытывал отвращение. Его тошнило.
За окном начался дождь.
Маршалл сложил руки. Он потер их, словно замерз или молился.
К нему подошел высокий темноволосый официант с татуировкой акулы на предплечье. Молодой человек с небрежным изяществом балансировал в руках подносы. Он показался Маршаллу добрым. Его губы растянулись в кривой улыбке. Судя по заляпанному жиром бейджу, звали официанта Джейсон.
— Вы в порядке, сэр? Простите, что задержался. Много народу. Знаете, как оно бывает…
— Да, все хорошо, — сказал Маршалл. Его лицо было мертвенно-бледным. Официант посмотрел на него с тревогой и спросил, не хочет ли он воды.
Муха, жужжа, улетела. Время молитв кончилось.
Семь тридцать вечера, пора уходить из отеля.
Маршалл сидел на краю матраса с ноутбуком на коленях. В маленьком тесном номере не хватало воздуха. Все его тело гудело от напряжения.
Наступает та самая ночь.
Свет за окном померк. Солнце выглянуло из-за облаков, окрасив небо в нежно-розовый, придав миру внизу новые оттенки, отчего все вокруг казалось теплым и дружелюбным. Дождь не шел уже шесть часов. Но нежные лучи не могли долго прикрывать реальность. Стало прохладнее.
Маршалл снова прочел открытое письмо. Похолодел.
Привет, Ной!
Давай встретимся в конце парка Рэттлснейк Маунтайн, недалеко от шоссе Хермон-Хайтс. Красивое место, много деревьев. За ними — качели и скамейка. Я буду там в 7:30, ок? Приходи, пожалуйста. Никогда не думал, что мы увидимся. Я волнуюсь. Приходи один. Никого больше не будет. Только мы. Прости, что я наговорил тебе гадостей. Я не нарочно. Хочу извиниться. Лично. Ок? Мне страшно. Пожалуйста, не злись. Мы можем посмеяться над этим.
Внизу стояла подпись: «Сэм».
Маршалл снова открыл гугл-карту парка. Как «Сэм» и объяснил, парк раскинулся на окраине города, никаких — или почти никаких — домов поблизости. Только общественный туалет — его было видно с дороги, — вот и все. Когда фургон гугл-карт проезжал по Норт-Бенду, снимая округу, погода радовала: фотографии получились жизнерадостными и яркими, как в рекламном буклете. Казалось, они принадлежали другим, лучшим временам, не знавшим туманов и ливней. Маршалл задумался, не привез ли непогоду с собой: хотя осадков не было уже шесть часов, он знал, что долго это не продлится. Дождь начнется — в свой час.