Последнее усилие и я открыл глаза. Посмотрим, кого нелегкая принесла? Кто желает, чтобы провели массаж за скромную плату, но с большими синяками на ляжках и переломами костей?
И недоуменно огляделся, ничего не понимая.
Отведите меня, пожалуйста, в очередь на размещение в психбольнице. Сказать, что я обалдел, было бы определенным преувеличением (вариант – преуменьшением). Я застыл на подобие Сфинкса, но в горизонтальном аспекте, пытаясь рассмотреть обнаруженные детали.
Какое-то закрытое помещение, у которого была приоткрыта дверь, что позволило некоторой толике света проникнуть внутрь. Еще свет проникал через несколько дыр в потолке и стенах. Та еще халабуда. Рай для свиней и бомжей.
Но это лирика. Пусть себе стоит и радует животных. Мне интересно другое – как я сюда попал? Ведь только что был на диване, читал фэнтези и играл с котенком. А где, кстати, Мявка? Она лежала у меня на груди и норовила заглянуть в глаза.
Я протер лицо и снова замер. В полумраке я прекрасно видел, что это не мои руки! Уж поверьте, за тридцать два года жизни я хорошо их запомнил. Немного толстые пальцы, покрытые редкими черными волосками и атеросклеротическими старческими бляшками. А теперь я владел тонкими аристократическими пальцами молодого человека с соответствующими мозолями, говорящими о постоянной физической нагрузке. Что за чертовщина?
Я посмотрел на свое тело. Где мой любимый домашний халат из тончайшей шерстяной шерсти? На мне была грубая холщевая рубаха, поверх кожаная безрукавка с нашитыми на нее полосками металла. Штаны были тоже холщевые, а обувью служили две дошечки, удерживаемые на ногах кожаными ремнями. Не густо. Хочется верить, все это служило не признаком бедности, а являлось следствием теплой погоды. Как в древнем Риме, например. Или еще более древней Греции. Или тогда я работаю дворником в ЖЭК какого-нибудь тьмутараканска. Только не понятны полоски металла на безрукавке. Или я байкер? О-ох!
Мои размышления был прерваны самым грубым образом:
– Парень, ты решил узнать, насколько сильно я бью кнутом по безмозглым животным, как ты? Или ты вонючий орк, которому все равно, лишь бы кормили свиным пойлом?
Спрашивающий был рыжим мужчиной с выпирающими мышцами и я неспешно вскочил, не теряя собственного достоинства. Надо знать с кем и как препираться. Этот переломит меня как соломинку, а перед этим украсит десятком синяков. Но нахлынувшее бешенство заставило сжать руки в кулаки. Кто он такой, чтобы обращаться со мной, как с простонародьем? Я удивился подобным мыслям, но сделал угрожающее выражение лица.
