– А ты, Игорь, самого крупного добыл? Молодец! Да мне твоя добыча только на один зуб.
Я пренебрежительно глянул на нее:
– Все эти свинюшки убиты мной. Но мы еще не приволокли вожака, он раза в два с половиной тяжелее тебя. Так что готовь зубы, сегодня выделю тебе килограммов тридцать и прослежу, чтобы ты все съела.
Ленка, стушевавшись, отстала, а мы, сложив тушки в тени и взяв веревки, отправились за главным трофеем.
Ох, и тяжелым он оказался! Не зря у людей мужиков покрепче и покрупнее называют кабанами! Когда мы втащили его во двор, матерились от усталости уже всей командой, не обращая внимания на женский пол. Больше никогда не буду забивать вожаков! Только подсвинков. Мясо у старых кабанов жесткое, а сами тяжелеющее, как самоходное орудие калибром 152 миллиметра.
Про баню пришлось забыть, как и про завершение прополки овощей. Девчонки было вызвались натаскать воды самостоятельно, но я категорически запротестовал, ссылаясь на опасность и тяжелые ведра. Мужики меня поддержали и после короткой, но бурной перепалки решили баню отложить.
Разделка четырех свиней заняла всю вторую половину дня. Это молочного поросенка разделали за считанные минуты – шкуру не стали обрабатывать, стянули ее, как чулок, и бросили обрадованному псу. А с остальными пришлось повозиться.
Герасим стал активным участником разделки, лаем комментируя наши действия и умолкая лишь после получения очередной подачки, благо «излишков» в виде хвостов, ушей, кусочков сала, нутряного жира и т. д. было много. Молочного поросенка отдали девчонкам, попросив поджарить его в овощах. Я привел их в огородик, показав, где примерно под ковром из сорняков находится морковь и лук. Укроп и сельдерей накануне они обнаружили сами.
А потом вернулся к мужикам, помогать в разделке. Сначала опалили шкуру самого крупного. Поскольку никакие механизмы не работали, в то числе и паяльная лампа, пришлось палить в традициях средневековья пучками подожженной соломы. Площадь тела показалась бесконечной.
Опалили, взрезали брюхо, начали разборку с внутренними органами. Их размеры совпадали с общим состоянием тела. То есть все были большими. Очень большими.
Пришлось носить означенные органы по одному в ведре, складывая их в металлической ванне на веранде. Запах, сказал бы, был специфический. Саша был частично прав. Девчонки умоляюще смотрели на меня, зажимая пальцами носы и пытаясь не заглядывать на место разделки. Даже Марина, хотя и храбрилась в огороде, старалась находиться подальше от двора и веранды. Но я, таская внутренности, сделал вид, что не замечаю их призывов к милости, поинтересовался о поросенке. А запахи… когда сваришь или поджаришь печенку или те же легкие, первыми помчаться перекусывать. Повторил вопрос.
