Негромко звякнул звонок – анализ окончен.
– Курсант завершил бой победителем. Окончательная оценка – 356 баллов.
– Рейтинг по учебным боям во всероссийском каталоге?
Кибер притормозил, выискивая данные, и сообщил:
– Четвертое.
Свекольников выяснил все необходимое. Он выразительно посмотрел на сидящих и стоящих офицеров, намекая, что им не помешало бы выйти из тарелки и очистить для него путь.
Скорости и ловкости инструкторско-командного состава курсов позавидовал бы любой курсант. Я вышел последним и поплелся к офицерам, понимая, что стрелял-то я хорошо, но наказать меня накажут, что бы другим неповадно было. А то каждый будет соваться к командирам дивизий в намерении их сбить, хотя бы даже условно.
Подошел и встал по стойке смирно.
Свекольников помолчал, решая, какое решение принять.
– Скажите, лейтенант Рымаров, вам, как инструктору курсанта Савельева, не кажется, что его необходимо наказать нарядом вне очереди, – наконец заговорил он, – это у него какое по количеству озорство?
Рымаров подумал, выдавил из себя:
– Из обнаруженных – третье. А в реальности – бог его знает. Я, товарищ генерал, еще при прошлом нарушении порядка, предлагал выделить курсанту наряд вне очереди.
– Хорошо. А вы, товарищ подполковник, как командир роты, что считаете?
Сидоров тоже не возражал против наряда вне очереди. Как, впрочем, и опрошенный Оладьин. Свекольников, как заправский бухгалтер подсчитал, присовокупив свой наряд:
– Итого четыре наряда вне очереди.
– И один от меня, – кровожадно добавил Ладыгин. Это было уже нечестно. Но генерал хладнокровно сообщил:
– Тогда пять.
Я хотел скукситься, как до меня дошло. Все наказание свелось к нескольким нарядам вне очереди. Гальюны мыть? Помоем! Зато я сбил самого Ладыгина. При чем не один раз.
Свекольников повернулся ко мне:
– Вы слышали, курсант? Передайте Коро… мичману Возгальцеву, что вам выдано пять нарядов вне очереди.
Свекольников, не торопясь, направился к своей машине, и они вместе с Оладьиным на пологой дуге ушли к штабу. Учебные полеты никто не отменял. Ладыгин повернулся к своей сушке, но внезапно остановился. Он повернулся ко мне, внимательно рассмотрел, словно до этого не видел. Вдруг решительно снял с груди значок с изображением беркута:
– Носи, курсант. Заслужил, самого комдива сбил.
И ушел, уже не оглядываясь. Рымаров, шедший посади, поднял большой палец, что во все времена означало большой плюс.
