— Иду, иду, зануда мелкая. — Не остался в долгу брат, с трудом вставая на ноги. Я не слушая его бурчания, отвела наверх, уложила, помогла скинуть рубашку и штаны, оставив в трусах. Принесла отвару сладкого, поставив рядом с кроватью, Колр уже сладко сопел.
Поправив одеяло, еще раз проверила его состояние и, успокоенная, отправилась отдыхать. Заснула, едва голова коснулась подушки.
Утром вскочила рано, ведомая ожиданием помочь. Есть не хотелось, но и голодной ходить тоже нельзя. С трудом запихнула в себя бутерброд и подогрела отвар для брата. Колр спустился одетый и готовый идти.
— Доброе утро. — Пожелала ему. — Ешь быстрее и пойдем.
— Нормальные люди в такую рань еще спят, а ты уже бегаешь. — Пробурчал брат, впиваясь зубами в бутерброд.
Казалось, прошел миг и вот мы стоим возле той несчастной, медленно умирающей девушки. Сердце разрывалось от жалости и сочувствия, я всей силой стремилась помочь ей. Села, ощущая любопытство стоящего рядом Аларика и незримую поддержку любимого брата. Глубоко вздохнув, успокаивая расшатанные нервы, длинным выдохом успокаивая сердце, перестроила зрение. Перед глазами вспыхнула умирающая аура, я словно чувствовала тонкий крик умирающей души, ее агонию.
— Потерпи. — Попросила мысленно. — Я тебя спасу.
Тонкая кисть возникла сама по себе в руках. Того количества, которым я лечила брата было мало, интуитивно я понимала, что тут потребуется вся сила, которой я смогу пользоваться, удержать ее в руках и подарить этой душе.
Глубокий вдох…и длинный выдох…Энергия вмиг вспыхнула вокруг неуловимым потоком бурлящей водой из горной реки… песчаным барханом, пышущей жаром пустыни…
Арктическим льдом, твердым как мрамор…
И легким штормом… обманчиво легким, но способным поднять в воздух…
Они окружили меня, желая влиться и сливаться, стать единым целым… Казалось, мир подвластен сейчас. В руке появилась кисть… необычная, ажурная ручка, словно алмазная, сверкающая всеми гранями. Да, только такая удержит всю эту мощь.
Душа рвалась ко мне, словно зная, что вот ее спасение…совсем рядом. И я стремилась к ней, вырисовывала линии ауры, пусть новые, но ее. не знаю, откуда, но я знала, что ее аура выглядит так.
Кружево, тончайшее кружево, поражающее красотой и неповторимым рисунком. Торопливо вела кисть, проявляя прозрачные линии, практически исчезнувшие. Рисовала новые, крепко скрепляя их со старыми. Я словно привязывала душу, возвращала ее в тело, упрашивая остаться.
