— Проходите, сиятельный.
Шон Линч слегка склонил голову и зашагал по красной ковровой дорожке, золочёное окаймление которой резало глаза своей вычурной безвкусностью. Небрежным кивком он поприветствовал хозяина — пожилого грузного господина в черной визитке и полосатых брюках, — встретившего гостя за чтением утренних газет, и на миг заколебался, решая, в какое из двух кресел опуститься. В итоге выбрал левое и стал разглядывать диптих «Штурм имения блистательного Рафаила» и «Император Климент повергает падшего». Живопись его не интересовала, просто требовалось отвлечься от покрывавшей мебель позолоты, из-за блеска которой заслезились глаза.
Авраам Витштейн поведению гостя нисколько не удивился. Иудей закрыл номер «Атлантического телеграфа», кинул газету на журнальный столик и спросил:
— Условия вас устраивают?
— Разумеется, — ответил Шон Линч и позволил себе лёгкую усмешку: — Я же здесь.
— Ну, конечно, — улыбнулся банкир. — Ну, конечно, — повторил он, заставив ирландца поёжиться.
Но волновался тот напрасно, раздражение банкира было направлено вовсе не на него. Иудей взял со столика блюдечко с кофейной чашкой и осторожно, чтобы не расплескать горячий напиток, поднялся на ноги.
— Выйдем на воздух, — позвал он гостя на открытую террасу.
Шон Линц прошёл следом и позволил себе лёгкую гримасу недовольства, когда по глазам резанули яркие лучи зависшего в зените солнца. Ирландец снял очки и сунул футляр с ними в карман, а взамен вытащил новый. Он несколько раз моргнул, потом надел очки с линзами, куда более толстыми и слегка затемненными.
- Великолепное зрелище, не правда ли? — спросил Витштейн, отпив кофе.
Вид с верхнего этажа отеля и в самом деле открывался завораживающий. Крытые черепицей крыши старых домов, золочёные шпили замков, серая стена заводской окраины. Медленные дирижабли в дымном небе, миниатюрные фигурки прохожих на земле.
Но убийца промолчал.
— Почему вы отказываетесь от всего этого? — поинтересовался иудей, обводя вокруг себя рукой с фарфоровой чашечкой. — Вы ведь слепы как крот, так почему надеваете очки только лишь... по особым случаям? Почему не носите их постоянно? Вас не привлекает красота этого мира?
Ирландец лишь пожал плечами. Авраам Витштейн даже решил, что не дождётся ответа вовсе, но убийца вдруг развернулся к нему и улыбнулся.
— Пыль и грязь, — сказал он. — Везде и всюду. Вы просто этого не замечаете.
— В самом деле?
Линч провёл пальцем по каменным перилам и протянул руку банкиру.
