– Именно, он наш а не твой. Ты человека кусок. Ты все получил только благодаря моему папе. Ты ему всем обязан. И совести хватает творить такое – Светлана кричала в сторону закрытой дери, ведущей в кабину пилота. Она сидела у иллюминатора, в кожаном кресле бежевого цвета. Напротив стояла почти допитая бутылкп красного вина. С разводами туши под глазами, взбухшему и покрасневшему носу и с размазанной красной помадой по лицу ей можно было смело встречать Хеллоин. Где она смело могла претендовать на первое место. Но день страшилок и чудищ будет только через три недели.
– Со мной наш начальник охраны. Позволь ему объяснить, что не так с этой фотографией в газете. Ты все поймешь, что я ни с кем не встречался, что я верен только тебе – оправдывался Дмитрий Анатольевич, приглашая взмахами правой рукой подойти Константина, начальника службы охраны. – Ты сама же знаешь и видела уже много таких фотографий, сделанных случайными прохожими Да эта фотография более реалистичная. Согласен. Просто прохожий выбрал такой ракурс и у него был хороший цифровой фотоаппарат.
Самолет остановился у поворота на взлетно-посадочную полосу Постояв немного он продолжил движение на рулежной дорожке следуя дорожной разметке аэродрома. Начальник службы охраны по громкой связи объяснил, где находился в тот день Дмитрий Анатольевич. Рассказал про то, как прохожий специально выбрал такой ракурс, чтобы на фотографии казалось как Дмитрий Анатольевич завтракает с женщиной. Внимательно выслушав доводы по громкой связи, Светлана дала экипажу команду разворачивать самолет. Самолет плавно выруливал до места стоянки самолетного парка ее семьи, в котором насчиталось более двенадцати самолетов разного типа, но с одинаковой божественной раскраской фюзеляжей.
Дмитрий Анатольевич вышел из диспетчерской и через проходную для важных персон. Он сразу прошел к стоянке самолетов. Такое было не в первый раз, когда Светлана обвиняла его, угрожала ему отбором имущества и статуса, унижала его при подчиненных и публично указывала на то, кому он должен быть благодарен своему нынешнему положению. Сам Дмитрий без претензий выслушивал ее, оправдывался перед ней и ждал когда она успокоиться. А после, их семейная жизнь продолжалась так, как будто ничего и не происходило. Дмитрий был самым младшим в семье. За долго время понукания старшими сестрами и мамой, которая была главой семейства, он привык к такому роду отношения к себе и никогда не высказывал и тем более не придерживался своей точки зрения.
