* * *
Я вообще на первое свидание с ним шла сразу после работы. Дай, думаю, по пути зайду в банкомат. А там зарплата. Вообще должна быть в двадцатых числах, а тут дали девятнадцатого. Я думаю — снимать, не снимать? Сняла. Не знаю, зачем. Взяла и всю сняла. В сумку положила, на самое дно. А тут он бежит с цветами, такой весь красный, горячий. И мы с ним пошли есть суши. Потом еще овощи на гриле. Ну и напились, естественно. Я поехала к нему, замерзла очень сильно. И когда дело дошло до самого интересного, я ему говорю: ты извини, но мне рано вставать, да и что мы в таком состоянии разберем в таинствах совокупления? Он расстроился, нахмурился, постелил мне отдельно и говорит, мол, вещи вот сюда, на полочку можешь сложить. А я сумку сначала в ногах положила, а потом под голову. Так стыдно, кошмар. Но у меня там зарплата вся. Больше ни копейки нет дома. И я периодически просыпалась и сумку лапала, а утром подхватилась и бегом такси ловить, чтобы не смотреть ему в глаза.
* * *
Я на третьем курсе хотел выебать стоматологичку. Ей 39, мне 19. Такая серьезная, женственная в то же время… Ну я пришел к ней под предлогом отбелить зубы, а она посмотрела на меня, потом зеркальце зачем-то достала, бровь расправила, вздохнула и говорит:
— Идите, молодой человек, у вас зубы и так белые. Не занимайтесь вы ерундой.
* * *
У нас вот в офисе все бабы на туфлях помешаны. Все как одна зарплату на туфли спускают, мол, в них легче подцепить самца. А мы с Георгием может быть и не познакомились, если бы я в туфлях была. Я тогда в Одессе отдыхала. Познакомилась с хирургами с Харькова. Они все свои запасы алкоголя привезли на курорты в таких голубых раскладных чемоданчиках, и всех приглашали с ними пить в «Аркадии». А я и не помню даже, как к ним примкнула. Помню только, как шлепанцы смыло волной, и я за ними ныряла с чьей-то водолазной трубкой на глубине по колено. Вся в песке, бухая, с трубкой, ныряю за шлепанцами, представляешь? А Георгий загорал на пирсе, вытянув руки. И я его еще тогда возненавидела. Думаю, вот мудак, спустился бы да помог. А он говорит теперь: «Ты знаешь, я не знал тогда, как себя вести. Я просто ахуел. Меня парализовало».
* * *
Я к нему переехала, а у него в шкафу куча чашек с женскими именами. Так взбесило, подхожу у нему, скулы свело, но стараюсь себя держать в руках. Говорю: «Ну и что это? Как это понимать?». А он так безразлично махнул рукой и говорит: «Что, не нашла со своим именем? Ладно, завтра заскочу, куплю. Хотя погоди… Там же чашек с именем „Алёна“ аж три, и все от разных производителей. Выбирай, какая тебе больше по душе».
